Офицер штаба РОАпоручик В. Балтинш. доклад от 26 мая 1944 года полковнику В. Позднякову*.
… < > …23 апреля 1944 года пришлось мне быть в деревне Морочково. Вся она была сожжена. В погребах хат жили эсэсовцы. В день моего прибытия туда их должна была сменить немецкая часть, но мне все-таки удалось поговорить на латышском языке с несколькими эсэсовцами, фамилии коих не знаю. Я спросил у одного из них, почему вокруг деревни лежат трупы убитых женщин, стариков и детей, сотни трупов непогребённых, а также убитые лошади. Сильный трупный запах носился в воздухе. Ответ был таков: «Мы их убили, чтобы уничтожить как можно больше русских». После этого сержант СС подвел меня к сгоревшей хате. Там лежало также несколько обгорелых полузасыпанных тел. «А этих», — сказал он, — «мы сожгли живьем»... Когда эта латышская часть уходила, она взяла с собой в качестве наложниц нескольких русских женщин и девушек. Им вменялось в обязанность стирать белье солдатам, топить бани, чистить помещения и т. п. После ухода этой части не более ротного соединения я с помощью еще нескольких человек разрыл солому и пепел в сгоревшей хате и извлекли оттуда полуобгорелые трупы. Их было 7, все были женскими и у всех к ноге была привязана проволока, прибитая другим концом к косяку двери. Мы сняли проволоку с окоченевших обгорелых ног, вырыли семь могил и похоронили несчастных, прочитав «Отче наш» и пропев «Вечную память». … < > …Не помню названия деревни, в которой моё внимание привлекла туча мух, круживших над деревянной бочкой. Заглянув в бочку, я увидел в ней отрезанные мужские головы. Некоторые были с усами и бородами. Вокруг деревни мы нашли немало трупов расстрелянных крестьян. После разговора с уцелевшими жителями у нас не осталось сомнения в том, что и здесь также оперировали латышские СС, показавшие свое мужество и неустрашимость в расправах над беззащитным населением. Все остальное, творимое ими, кажется ничтожным по сравнению с той страшной бочкой и заживо сожжёнными в хате женщинами. … < > …К сожалению, ни названия, ни номера частей, занимавшимися зверствами, я не знаю.
*Полковник В. Поздняков - бывший адъютант А.А. Власова, направленный в Ригу отделом пропаганды вермахта
Дивизия принимала непосредственное участие в карательных акциях против советских граждан на территориях Ленинградской и Новгородской областей. — В 1943 году части дивизии участвовали в карательных операциях против советских партизан в районах городов Невель, Опочка и Псков (тогда, в 3 км от Пскова, ими было расстреляно 560 человек).
Участвовали военнослужащие латышских дивизий СС и в зверских убийствах захваченных в плен советских солдат, включая женщин. В частности, 6 августа 1944 года личным составом 43-го стрелкового полка 19-й латышской дивизии СС были замучены 15 военнопленных из 65-го Гвардейского стрелкового полка 22-й Гвардейской стрелковой дивизии, захваченных в районе деревни Бобрыни (Латвийская ССР). Этот факт подтверждает положение приговора Нюрнбергского трибунала, устанавливающее, что
…имеются доказательства того, что расстрел невооружённых военнопленных был обычным явлением в некоторых дивизиях СС…
напрямую касается латышских дивизий, в которых пленных уничтожали и более зверскими способами.
Преступления в Польше
Сожжение 32 польских солдат в Подгае
Минимум одно преступление было совершено солдатами латышского добровольческого легиона СС в период, когда их соединение входило в состав боевой группы «Эльстер» (нем. Kampfgruppe Elster). Ночью 29 января 1945 года бойцы 1-й армии Войска польского пересекли довоенную польско-немецкую границу, взяли город Злотув и дошли до реки Гвда, за которой простиралась защитная полоса Поморского Вала. 31 января 1945 года Первая дивизия пехоты им. Тадеуша Костюшко из состава Первой армии Войска Польского начала тяжёлые бои за деревню Подгае — пункт сильного сопротивления гитлеровцев. Отряд 4-й роты лейтенанта Альфреда Софка в составе около 80 человек вступил в бой с превышающими силами 15-й латышской добровольческой дивизии СС и был окружён. Поляки после ожесточённого боя, продолжающегося весь день (2 февраля), когда закончились патроны и перевязочные средства, были вынуждены сдаться.
Согласно информации, приведённой Юлианом Вежбовским — руководителем польской организации «Витязь»
Начались тяжелые бои за деревню Подгае, где осели гитлеровцы. С целью обследования системы обороны и сил противника в район Подгае (тогда Flederborn) приблизительно в час дня отправилась 4-я рота подпоручика Альфреда Софка. Около 80 человек. Отряд наткнулся на превосходящие силы нацистов из 15-й латышской добровольческой дивизии войск СС, входящей в состав боевой группы «Эльстер» (нем. Kampfgruppe Elster). Поляки были окружены, но продолжали сражаться в течение всего дня. Когда закончились перевязочные средства и патроны, они вынуждены были сдаться.
Латышские легионеры тяжело раненых в плен не брали, убивая их на месте. Остальных пленных привели в Подгае и заперли в овине. Во время допросов поляков подвергли пыткам, и они решили бежать, но их побег не удался. Гитлеровцы поймали практически всех, за исключением старшего лейтенанта Збигнева Фургалы и младшего сержанта Бондзюрецкого, которые успели скрыться в лесу (первый после войны остался в армии и дослужился до звания полковника, а второй погиб во время боев за Берлин). Остальных пленных польских бойцов — 32 человека — латышские легионеры связали колючей проволокой, облили бензином и сожгли заживо в закрытом овине. Самому старшему из солдат — рядовому Феликсу Буевичу — было 48 лет. Самому молодому — рядовому Юлиану Возьняку — ещё не исполнилось и 20. Большинство погибших солдат были всего на несколько лет старше его.
По утверждению Иосифа Корена очевидцы, местные жители, рассказывали, что, солдаты латышского легиона СС во время сжигания поляков живьем пели и плясали вокруг овина. О преступлении латышских легионеров стало известно через три дня, когда деревня была отвоёвана и освобождена польскими войсками, обнаружившими останки 32 своих сгоревших товарищей.
Память о погибших
Памятник в Подгае в память о сожжённых заживо 32 польских солдатах. 2009 г.
В 2002 году на месте трагедии был установлен памятник, символизирующий пламя горящего овина. На обелиске — герб 1-й пехотной дивизии Войска польского им. Тадеуша Костюшко и фамилии, звания и даты рождения погибших польских военнопленных. На стенде — надпись, гласящая: «2 февраля 1945 г. гитлеровцы сожгли живыми в стоявшем на этом месте овине 32 воинов 3-го стрелкового полка 1-й пехотной дивизии им. Тадеуша Костюшко, сражавшихся за возвращение пястовских земель Родине-Матери».
Преступления в Белоруссии
Количество убитых гражданских лиц
За февраль и март 1944 года солдаты латышской дивизии СС уничтожили в Витебской области Белоруссии 138 деревень, убили 17 тысяч человек и угнали в Германию ещё 13 тысяч.
Доклад поручика Балтиньша
В докладе офицера РОА поручика Балтиньша приводится высказывание одного из легионеров «Мы их убили, чтобы уничтожить как можно больше русских!» .
В начале мая мес. (1944 года) в районе деревни Кобылиники в одной из ложбин мы видели около трёх тысяч тел расстрелянных крестьян, преимущественно женщин и детей. Уцелевшие жители рассказывали, что расстрелами занимались „люди, понимавшие по-русски, носившие черепа на фуражках и красно-бело-красные флажки на левом рукаве" — латышские СС.
В современных источниках поднимается тема опротестования свидетельств военных лет, доказывающих, что латыши из соединений войск СС совершали военные преступления.
В 1955 г. Балтиньш опубликовал этот текст (с несколькими изменениями) как статью в эмигрантском военно-историческом журнале «Часовой». На что ответную статью написал бывший генерал-инспектор Латышского легиона Рудольф Бангерскис:
В номере 357-9 «Часового» за сентябрь пр. года помещена статья г-на Балтинша «Не смею молчать», в которой с извращением фактов автор старается очернить как меня лично, так вообще антикоммунистических борцов-латышей в последней мировой войне. (..)
Что касается описанных г. Балтиншом ужасов, то оставляю их на его совести. Но если в его повествовании есть доля правды, то эти ужасы не могли быть творимы латышскими полицейскими батальонами, ни латышскими легионерами. Латышские полицейские батальоны не имели черепов на фуражках, а между тем жители рассказывали Балтиншу, что "расстрелами занимались люди, говорившие по русски и носившие черепа на фуражках ". Что касается частей Легиона, то они действовали в составе дивизий и корпуса, были все время заняты борьбой на фронте и вряд ли могли участвовать в таких операциях отдельных террористических групп, о которых говорит г. Балтинш.
Читая статью Балтинша, невольно возникает вопрос, каким образом ему удавалось попасть в те места, где эти варварские действия происходили, при чем немедленно же после их совершения. Для того, чтобы попасть в прифронтовую полосу необходимо было иметь специальное разрешение военных властей и нужны были средства сообщения, каковых латвийское учреждение, "командировавшее г. Балтинша в Россию" дать ему не могло. К тому же глава б. Латвийского земского самоуправления генерал Д-с ничего о таковой миссии г.Балтинша не знает, также как и не знает о состоянии его в земском самоуправлении. В то время, когда все эти прифронтовые районы кишели партизанами, г. Балтинш в 43-44 гг. свободно разъезжал по Витебской и Псковской губерниям. Кроме того, В своем повествовании г. Балтинш не назвал ни одной латышской части, ни одной фамилии "героев", занимавшихся уничтожением русских людей. (..) Не думаю, что явно тенденциозную статью г. Балтинша можно причислить к историческим документам последней войны.
