Вторая мировая война в эфире: некоторые аспекты операции «Ультра»

Благодаря высокому уровню секретности операция «Ультра» продолжалась до окончания войны. Ее вклад в дело победы англичане и американцы оценили очень высоко. Премьер-министр Великобритании У. Черчилль считал, что «„Ультра" являлась самым важным и самым секретным источником информации». Он также отмечал, что «…„Ультра" – это то, чем мы выиграли войну». Маршал военно-воздушных сил Великобритании Слессор писал: «„Ультра" – невероятно ценный источник разведывательных данных, который оказывал почти сказочное влияние на стратегию, а иногда даже и на тактику союзников». Верховный главнокомандующий западными союзными войсками генерал Д. Эйзенхауэр назвал операцию «Ультра» «решающим фактором победы союзников».

А вот мнение с «противоположной» стороны. Немецкий военный историк Ю. Ровер так оценивает влияние дешифрования «Энигмы» на ход военных действий: «Если распределить все факторы, оказавшие влияние на исход битвы на Атлантике, в порядке убывания важности, то на вершине окажется операция „Ультра"». В связи с вышесказанным интересен еще один исторический эпизод, имевший место во время Первой мировой войны. У. Черчилль, в то время военно-морской министр Англии, из перехваченной и дешифрованной переписки немцев узнал об их намерении потопить в Атлантическом океане лайнер «Лузитания». Время для принятия превентивных мер еще оставалось: сообщить капитану «Лузитании» об угрозе и предложить ему изменить курс, выслать корабли прикрытия и т. д. Однако ничего этого не произошло, и лайнер был потоплен 7 июня 1915 года германской подводной лодкой «U-20». Погибло тысяча сто девяносто восемь человек, в том числе сто пятнадцать граждан США. Непринятие мер по спасению «Лузитании» Черчилль объяснял опасностью раскрытия немцам успехов английских криптоаналитиков, хотя многие историки считают, что целью Черчилля было склонить Америку к вступлению в войну на стороне Антанты.

Тайна операции «Ультра» сохранялась и после окончания войны. Так, У. Черчилль в своих воспоминаниях, относящихся к периоду Первой мировой войны, высоко оценил успехи английских дешифровальщиков. В мемуарах же, посвященных Второй мировой, британский премьер-министр не написал об «Энигме» ни строчки.

Здесь следует отметить, что в течение длительного времени после войны англичане поставляли за рубеж шифртехнику, в основу которой были положены идеи «Энигмы» [20]. Официально же факт дешифрования «Энигмы» был признан ими лишь 12 января 1978 года.

Лишь с этого момента сотрудникам Блетчли-Парка разрешалось открыто говорить о своей причастности к вскрытию основного немецкого шифратора Второй мировой. Впрочем, им по-прежнему запрещалось раскрывать какие-либо подробности своей работы по криптоанализу.

Правда, еще до этого вышел ряд изданий, посвященных «Энигме».

В 1973 году опубликовал свою книгу Г. Бертран. В ней он в основном осветил вопросы вербовки Шмидта и последовавшей работы с ним.

В 1974 году Ф. Уинтерботэм издал свое исследование (русский перевод [38]), в котором уделил основное внимание вопросам использования информации «Ультра» при ведении боевых действий союзников против Германии, оценкам того, как повлияла получаемая информация на те или иные решения высшего государственного и военного руководства союзников. Большое внимание в этой книге уделено мероприятиям по обеспечению секретности операции «Ультра». Видимо, впервые некоторые сведения о криптоаналитической работе англичан по дешифрованию «Энигмы» были освещены в мемуарах бывшего высокопоставленного сотрудника Блетчли-Парка Г. Уэлчмена. В 1983 году он опубликовал книгу, в которой рассказал некоторые подробности вскрытия «Энигмы» люфтваффе.

Двумя годами позже Уэлчмен более подробно описал некоторые методы, использовавшиеся при дешифровании «Энигмы». Руководство ШКПС крайне отрицательно отнеслось к его публикациям, но поскольку к тому времени автор уже давно проживал в США, помешать опубликованию его работ не удалось. В последующие годы появилось довольно много публикаций, посвященных операции «Ультра».

Помимо документальных исследований, эта история нашла отражение в ряде художественных произведений: книг и кинофильмов. Однако вернемся во времена непосредственного развертывания событий, которым посвящена данная статья. Несмотря на все усилия англичан по сокрытию своих криптоаналитических успехов, неоднократно возникали ситуации, когда тайна операции «Ультра» подвергалась угрозе раскрытия. О сомнениях гроссадмирала Деница в стойкости «Энигмы» мы рассказали в предыдущей статье [6], здесь же рассмотрим случаи возможной утечки информации, возникавшие ввиду попадания к немцам людей, знавших о дешифровании «Энигмы» поляками и англичанами.

В марте 1938 года немецкая контрразведка в первый раз арестовала Рудольфа Лемуана, как мы помним, участвовавшего в вербовке Г. Шмидта, но за неимением доказательств его вскоре отпустили.

Французы поверили Лемуану, заявившему, что он ничего не рассказал во время ареста, однако контакты со Шмидтом ему запретили.

В 1940 году над Шмидтом снова нависла угроза. После захвата Франции в архивах Генерального штаба и полиции немцы обнаружили сведения об утечке информации из шифрбюро министерства обороны Германии и Исследовательского отдела министерства авиации (куда Шмидт был переведен из шифрбюро в конце 1930-х годов). Они могли сопоставить, что Шмидт работал в обеих этих организациях. Однако таких служащих оказалось несколько, и однозначно идентифицировать источник утечки тогда не удалось. Самая же большая опасность для Шмидта заключалась в том, что в связи с упомянутой утечкой информации из немецких спецслужб всплыла фамилия Лемуана. Оккупанты начали активные поиски этого человека.

В феврале 1943 года везение Шмидта закончилось: немцы нашли и арестовали Лемуана, после захвата Франции проживавшего на юге страны. Напомним, что ее южная часть до осени 1942 года не была оккупирована и управлялась пронемецким правительством во главе с А. Петеном, которое обосновалось в южном городе Виши. Лемуану не раз предлагали покинуть Францию. Его готовы были вывезти на английском корабле или обеспечить переход франко-испанской границы, но по разным причинам сделать этого не удалось. Даже после полной оккупации Франции Лемуан продолжал оставаться в стране.

После ареста Лемуана доставили для допроса в Париж, где с 17 марта 1943 года он начал давать подробные показания, рассказав, в том числе, и о Гансе Шмидте, и о передаче информации по «Энигме».

После этого Ганс-Тило Шмидт был немедленно взят под стражу.

Однако поскольку скандал затрагивал высоких руководителей Германии (по одной из версий за арестованного хлопотал сам рейхсмаршал Геринг), дело спустили на тормозах.

Осенью 1943 года Шмидт умер в тюрьме. По некоторым сведениям ему позволили покончить с собой. Так сложилась судьба человека, открывшего одну из первых страниц в истории тайных операций, связанных с шифратором «Энигма». Что касается Лемуана, то он пробыл в тюрьме до конца войны и умер в 1946 году. Если говорить о реакции Рейха на предательство Шмидта, то последний перестал иметь доступ к ключевой информации «Энигмы» примерно за два года до окончания войны. С того времени шифрмашина прошла ряд модернизаций, много раз менялись ее ключи, поэтому измена не посеяла в правящих кругах Германии сомнений в стойкости своего основного шифратора.

Еще одна угроза тайне «Ультра» находилась во Франции. После капитуляции страны в июне 1940 года французский дешифровальный центр, возглавляемый Г. Бертраном, переместился в поместье Фузес на юге Франции. Эта местность находилась в неоккупированной немцами части страны. Здесь же работали и польские криптографы. Хотя центр находился в относительной безопасности, постоянно существовала угроза его захвата немцами. Несмотря на то что французы и поляки в Фузесе не достигли значительных успехов в дешифровании «Энигмы», они были в курсе некоторых аспектов деятельности Блетчли-Парка.

Напомним, что накануне и в первый период Второй мировой войны разведывательные службы Франции и Великобритании (в том числе дешифровальные) очень тесно сотрудничали. По некоторым сведениям, сотрудничество продолжалось и после поражения Франции. Например, в адрес польского правительства в эмиграции, которое располагалось в Лондоне, уходило, причем втайне от Бертрана, содержание швейцарских шифрсообщений, перехватываемых и дешифруемых в Фузесе. Когда тот узнал об этом факте, то был буквально взбешен.

В книге [20] утверждается, что англичане прекратили делиться с Бертраном ключевыми установками к «Энигме» лишь летом 1941 года. Авторы считают, что такая ситуация крайне маловероятна – это должно было произойти гораздо ранее. Дело в том, что Англия и вишистская Франция с 1940 года фактически находились в состоянии войны. Боевые действия начались уже летом 1940 года. Так, с 3 по 6 июля в ходе операций «Катапульта» и «Восход» английские корабли и самолеты без малейших колебаний уничтожили базировавшийся в Северной Африке французский флот (в том числе 3 линкора). При этом погибли сотни моряков недавнего союзника. Два дня спустя английские торпедоносцы уничтожили в гавани Дакара (Сенегал) линкор «Ришелье».

Для того чтобы французский флот не достался немцам, англичане пошли на значительные жертвы среди его моряков. В последующие месяцы также неоднократно происходили стычки между вишистами и англичанами (главным образом, воздушные).

Весьма значительные события произошли в мае 1941 года. 5 мая англичане захватили Мадагаскар (тогда французскую колонию). Без выстрелов и здесь не обошлось. Самые активные боевые действия между вишистами и англичанами развернулись в мае – июле 1941 года в Ливане и Сирии, обе стороны понесли серьезные потери в людях и технике. Кампания закончилась в пользу англичан, которые захватили эти территории, ранее принадлежавшие Франции.

Все французы, сражавшиеся против немцев в английских вооруженных силах и в рядах созданной генералом де Голлем «Свободной Франции» (в эти вооруженные формирования входила, в том числе, и сражавшаяся на советско-германском фронте знаменитая эскадрилья, а позднее – авиаполк, «Нормандия-Неман»), считались правительством Петена изменниками и дезертирами. В случае попадания в плен к вишистам они подвергались самым суровым наказаниям, вплоть до смертной казни. Учитывая эти данные, факт передачи англичанами важнейшей и чрезвычайно секретной информации врагу (которого пусть и представлял старый товарищ по оружию Бертран) кажется крайне сомнительным (27, 40, 41).

В ноябре 1942 года в Германии приняли решение о полной оккупации Франции. Кстати сказать, и ранее немецкие спецслужбы действовали в вишисткой ее части как у себя дома и в любой момент могли наведаться в дешифровальный центр в Фузесе. При оккупации вероятность такого развития событий значительно увеличивалась. К счастью, французы вовремя узнали о принятом решении. Буквально за несколько дней до немецкого вторжения оборудование и документация были либо уничтожены, либо надежно спрятаны. Персонал центра, включая поляков, перешел на нелегальное положение.

Тот факт, что специалисты, имевшие непосредственное отношение к дешифрованию «Энигмы», продолжали находиться на территории, занятой Германией, серьезно беспокоил Лондон. Английские спецслужбы совместно с силами французского сопротивления пытались эвакуировать носителей тайны взлома «Энигмы». Несколько таких попыток по разным причинам провалилось. Лишь 29 января 1943 года М. Режевскому и Г. Зыгальскому удалось нелегально перейти франко-испанскую границу. Впоследствии этим польским криптоаналитикам удалось добраться через Португалию до Великобритании. Путешествие было трудным и заняло несколько месяцев. Но так повезло не всем.

12 февраля 1943 года немцы арестовали А. Палльтха (напомним, что под его руководством была создана первая копия «Энигмы»), а 12 марта при попытке перейти франко-испанскую границу в их руки попала группа поляков, среди которых были Г. Лангер и М. Ченжский. Причем о последнем случае Бертран и англичане узнали лишь месяц спустя – до этого считалось, что группа Лангера благополучно перебралась в Испанию.

Тем не менее англичанам фантастически повезло: тайна взлома «Энигмы» так и не была раскрыта, поскольку немцы так и не узнали, что арестовали самого А. Палльтха (его задержали с документами на чужое имя). Между тем этого человека активно разыскивали германские спецслужбы. Они знали, что фирма АVА имела тесные контакты с польским шифрбюро и горели желанием побеседовать с ее совладельцем. Ожидания немцев не оправдались.

18 апреля 1944 года А. Палльтх погиб во время авианалета союзников на завод, где работали заключенные концлагеря «Заксенхаузен», в котором он содержался. Вскоре после гибели Палльтха в этом же лагере скончался Э. Фокчиньский – еще один поляк, причастный к тайне «Энигмы» – его так и не успели допросить. Ранее, в начале 1942 года, так и не попав в руки немцев, погиб Е. Розицкий.

Однако в одном из немецких концлагерей продолжали находиться Лангер и Ченжский. В марте 1944 года немецкие спецслужбы каким-то образом получили информацию, что в их руках находятся руководители польской криптографической службы (Лангер и Ченжский также были задержаны с чужими документами). Тут же начались их допросы. Пленникам удалось убедить немцев, что хотя работы по криптоанализу германских шифров вПольше накануне войны велись и даже были достигнуты некоторые успехи, введенные с началом войны новые шифры полякам вскрыть не удалось. К счастью для англичан, немцы поверили польским криптоаналитикам. Действительно, с 1939 года «Энигма» прошла ряд усовершенствований, а ключи менялись несчетное количество раз. Это касалось и других немецких шифров. Г. Лангер и М. Ченжский были освобождены союзными войсками в конце войны и оказались в Великобритании.

Главным посвященным в тайну взлома «Энигмы» во Франции был Г. Бертран, который был арестован 5 января 1944 года. Однако и на этот раз англичанам крупно повезло – Бертрану удалось убедить немцев в готовности работать на них.

В частности, он послал в Англию шифрсообщение с просьбой организовать встречу со связным английской разведки. Немцы собирались устроить засаду и захватить связника. Но Бертран сумел уговорить их отпустить его под предлогом того, что иначе другие подпольщики могут заподозрить, что он арестован, и попытка ведения «двойной игры» окончится неудачей. Немцы пошли на риск и прогадали. 11 января, сразу после освобождения, Бертрану удалось скрыться. Он связался с силами сопротивления и отменил встречу с английским связным.

Тайна операции «Ультра» и на этот раз была сохранена, однако англичане прекрасно понимали, что после всех произошедших событий Бертрана надо срочно вывозить из Франции. При этом слишком легкое освобождение французского разведчика вызвало у них подозрения в его вербовке. Развеять их можно было, доставив Бертрана в Англию. Ситуация усугублялась тем, что в это время уже готовилось вторжение в Нормандию [20]. Союзники предприняли грандиозную операцию по дезинформации противника относительно места открытия второго фронта. Немцев решили убедить, что высадка пройдет в районе порта Кале, а не в Нормандии.

Именно в этом районе ширина пролива Ла-Манш наименьшая, поэтому версия выглядела вполне логичной и убедительной. Для внедрения дезинформации использовались самые разные каналы, в том числе «подставные» шифры для ложных сообщений. Для оценки успеха предпринимаемых действий активно использовались материалы, добываемые криптоаналитиками из Блетчли-Парка. Если предположить, что Бертран сообщил немцам о взломе «Энигмы», можно было ожидать от них ответной игры. Сделав вид, что поверили союзникам, и подтвердив это передачей зашифрованных «Энигмой» сообщений, они могли разработать совершенно иной план отражения англо-американского десанта. В конце концов, Бертрана удалось вывезти на самолете в Англию. До конца операции «Оверлорд» (высадка в Нормандии) он был фактически заключен под домашний арест.

Позднее подозрения с него были сняты. Бертран пережил войну и вышел в отставку в 1950 году.

Как бы тщательно ни оберегалась тайна операции «Ультра», Великобритания вела войну не в одиночку и некоторыми криптографическими секретами ей приходилось делиться с союзниками. Хотя США вступили во Вторую мировую войну лишь 7 декабря 1941 года, с самого начала боевых действий они помогали Англии, поставляя ей вооружения и боевую технику. Обменивались союзники и разведывательной информацией. Впервые вопрос о предоставлении американцам информации по «Энигме» встал в конце 1940 года, но, несмотря на готовность Черчилля предоставить эту информацию, руководители английских спецслужб категорически возражали против этого. В конце концов, было принято решение предоставить за океан минимум сведений об устройстве «Энигмы» и результатах работы по ее дешифрованию и не сообщать ничего о содержании дешифрованных сообщений.

Вскоре в Англию на стажировку прибыла группа американских криптографов. Они поделились с англичанами информацией о дешифровании в США японской «пурпурной» шифрмашины. Взамен британцы все же открыли факт дешифрования «Энигмы». При этом с американцев были взяты особые обязательства ни при каких обстоятельствах не разглашать полученную информацию. Полученные сведения было разрешено передать только руководителям дешифровальных служб американских армии и флота. В дальнейшем в 1941–1942 годах англичане крайне неохотно поставляли в США дополнительные сведения по криптоанализу «Энигмы», опасаясь утечки информации, но тем не менее сотрудничество продолжалось.

В конце концов, верность союзническому долгу взяла верх, и обмен информацией в сфере криптоанализа с американцами приобрел полноценный характер. Во многом этому способствовали два фактора.

Во-первых, на тесном сотрудничестве с США настаивал У. Черчилль, во-вторых, американцы сами собирались развернуть работу по криптоанализу «Энигмы». Технические и финансовые возможности Соединенных Штатов были гораздо выше британских, и в конечном успехе янки сомневаться не приходилось.

Заставлять же союзников вновь решать те же проблемы, которые уже с успехом были решены в Блетчли-Парке, англичане посчитали неправильным. Примерно с конца 1942 года в США стала передаваться вся имеющаяся у англичан информация о вскрытых ключевых установках «Энигмы». Мало того, они поделились с союзником своим главным секретом: сведениями об устройстве так называемой «бомбы»2 – по существу, первой электромеханической вычислительной машины, созданной под руководством знаменитого математика Алана Тьюринга для вскрытия ключевых установок «Энигмы». Вскоре американцы наладили производство этих машин у себя и с их помощью смогли вскрывать ключи самостоятельно.

Также в США для криптоанализа стали передавать не дешифрованные материалы радиоперехвата, так как сами англичане не справлялись с огромными объемами перехваченной информации. В дальнейшем английскими и американскими специалистами были созданы более совершенные варианты «бомбы», получившие названия «паук» и «бронзовая богиня».

Кстати, беспокойство англичан относительно сохранении тайны «Ультры» американцами оказалось напрасным. В США этим вопросом занимались на самом высоком уровне, включая президента Ф. Рузвельта. Так, главнокомандующий союзными войсками на Западе генерал Д. Эйзенхауэр не информировал о получаемых материалах даже своих ближайших соратников. Интересно отметить, что среди прочей информации, полученной из дешифрования «Энигмы», генерал ознакомился с крайне нелестными мнениями немцев о способностях ряда заокеанских военачальников. В своих воспоминаниях он сожалел, что из-за необходимости соблюдать секретность не было возможности ознакомить американских генералов с оценкой их деятельности противником. Правда, речь в перехватах шла о событиях 1943 года, когда американцы воевали в Северной Африке и Италии. Второй фронт в Европе тогда еще не был открыт.

Англо-американское сотрудничество в области криптографии не ограничивалось «Энигмой». Совместная работа шла и в других направлениях. Так в конце 1942 года А. Тьюринг был командирован в США для консультаций по оценке криптографической стойкости шифратора вокодерных станций SIGSALY3.

Известны многочисленные примеры агентурного проникновения в криптографические секреты противника. Эти методы давали крайне ценную информацию для криптоаналитиков. С другой стороны, нередко результаты криптоанализа приводили к провалу агентов. Приведем ряд успешных примеров деятельности союзников в годы Второй мировой войны, когда в разоблачении немецких агентов англичанам и американцам «помогала» «Энигма» и другие вскрытые немецкие шифры. 8 декабря 1941 года в Блетчли-Парке дешифровали первую криптограмму, зашифрованную на специальной модификации «Энигмы», используемой абвером.

далее