Вермахт в войнах

Разведка

В наибольшей степени оппозиционные настроения против нацизма проявились в разведывательном ведомстве (de. Auslandsnachrichten und Abwehr), возглавляемом адмиралом Канарисом. Ещё накануне войны его начальник штаба -полковник Остер предупреждал правительство Голландии о готовящемся нападении. Однако, ввиду неоднократного изменения срока вторжения (29 раз,)его последнее предупреждение было оставлено без внимания.^[9]

Разведке, в особенности стратегической, Гитлер уделял слишком мало внимания и руководствовался, главным образом, интуитивными представлениями. В своё время Гудериан, составляя для Гитлера справку о танковом потенциале СССР, из цензурных соображений занизил данные о количестве советских танков с 17 000,которые были ему известны, до 10 000, но Гитлер этому верить отказался. Впоследствии Гитлер сетовал Гудериану:

Если бы я знал, что у русских действительно имеется такое количество танков, которое приводится в вашей книге, я бы, пожалуй, не начал бы эту войну ^[5]

Красная Армия — главный противник вермахта

Специфика принятого русским командованием метода войны во многом стала неожиданной для немецкого командования. Уже с первых дней войны на Востоке стало ясно, что «это будет совсем другая война» и, как выразился будущий фельдмаршал Клюге: «боец Красной Армии показал себя сразу прекрасным воином и, без сомнения, в будущем он станет первоклассным солдатом». Генерал Меллентин, анализируя тактику русской армии, приходит к выводу, который сделали для себя и многие военачальники вермахта, учёт которого во многом повлиял на ответную тактику вермахта в кaмпании на Востоке:

…Никогда нельзя заранее сказать, что предпримет русский: как правило, он шарахается из одной крайности в другую…всё это объясняется тем, что он не мыслит самостоятельно и не контролирует своих действий, а поступает в зависимости от своего настроения. Его индивидуальность не прочна и он легко растворяется в массе. В толпе он полон ненависти и необычайно жесток. Один — бывает дружески настроен и великодушен… Другое дело терпеливость и выносливость. Благодаря природной силе этих качеств русские стоят во многих отношениях выше более сознательного солдата Запада, который может компенсировать свои недостатки лишь более высоким уровнем умственного и духовного развития… Стоицизм большинства русских солдат и их замедленная реакция делает их почти нечувствительными к потерям. Русский солдат дорожит своей жизнью не больше, чем жизнью своих товарищей… Что касается русских военачальников, то они почти в любой обстановке и в любом случае неуклонно придерживаются приказов или принятых ранее решений, не считаются с изменениями в обстановке, ответными действиями противника и потерями своих войск…Они имеют в своём распоряжении почти неисчерпаемые резервы живой силы для восполнения потерь… В подготовке операций следует обязательно учитывать реакцию, или, вернее, отсутствие реакции русских войск и командования…гораздо полезнее переоценивать упорство русских и никогда нельзя рассчитывать на то, что они не выдержат…" ^[16]

За пару лет войны пришлось отказаться от мнения о интеллектуальной ущербности русских. Так Меллентин отмечает необычайно быстрый прогресс командования и солдат Советской Армии в овладении военным искусством:

Русские быстро научились использовать новые виды оружия и, как ни странно, показали себя способными вести боевые действия с применением сложной военной техники… Они достигли серьёзных успехов, особенно в войсках связи. Чем дольше затягивалась война, тем с большим искусством использовали они радиоперехват, создание помех и передачу ложных сообщений ^[16]

Идеология и стратегическое планирование

Основанная на ложных посылках идеология была распространена в Германии не только на общедоступные средства массовой информации, но на ту, которая распространялась по закрытым каналам и, тем самым, пагубно влияла на адекватную оценку обстановки при решении проблем государственной значимости. Варианты развития событий, не укладывающиеся в обусловленную идеологическими рамками схему, просто отбрасывались.

Так пренебрежительное отношение Гитлера к возможности вступления США в войну в немалой степени объясняло его оптимизм, основанный на убеждённости, что американский Сенат никогда не проголосует за участие в Европейской войне как по причине своих демократических убеждений и пацифизма, так и вследствие традиционной приверженности политике изоляционизма (Доктрина Монро). Это нашло своё выражение в его ответе от 14 апреля 1939 г.на обращение Рузвельта.^[19]

Солдаты вермахта и гражданское население. Лето 1941 года.

Ошибочным было предположение Гитлера о том, что население не будет поддерживать большевистский режим и Советское государство и что этот «колосс на глиняных ногах», развалится при первом же ударе. Хотя в первые месяцы войны, когда немецкие войска шли по недавно «освобождённым» территориям, наблюдались эпизоды, когда население приветствовало оккупантов.

В равной степени роковым для Гитлера и Германии стало представление о неполноценности славянской расы, когда он начал проводить свою политику по порабощению и планомерному уничтожению её представителей. Как заметил Гудериан:

Гитлер ухитрился объединить всех русских под сталинским знаменем ^[20]

На оккупированной территории стихийно, но в большинстве случаев под руководством из Москвы, создавались вооружённые отряды из местного населения и по разным причинам оказавшихся во вражеском тылу военнослужащих РККА. В советской пропаганде за ними укрепилось название «народные мстители». К 1943 г. их диверсионная деятельность стала настолько эффективной, что немецкое командование было вынуждено снимать с фронта войсковые подразделения для проведения широкомасштабных войсковых операций против них. Так перед началом операции «Цитадель» OKW сообщил об уничтожении в своём тылу 207 укреплённых партизанских лагерей ^[9]

Но основным результатом партизанской войны стало то, что узловые центры коммуникаций оказались забитыми тыловыми службами, опасавшимися оставаться вне крупных населённых пунктов. Это существенно снизило мобильность войсковых соединений, которая имело решающее значение в достижении военного успеха, из-за транспортных пробок на дорогах и невозможности в сезон распутицы организовывать передвижений вне дорог. ^[16].

Если бы за годы советской власти в России была бы создана примерно такая же дорожная сеть, какой располагают Западные державы, то эта страна, возможно, была бы быстро завоёвана.^[21]

Стратегия и тактика

В наступлении

С самого начала боевых действий немецкие военачальники применили тактику быстрого удара собранными в единый кулак соединениями, танков, пехоты и артиллерии, действующих в тесном взаимодействии с фронтовой авиацией. Эта тактика, в разработку которой внесли большой вклад Манштейн и Гудериан, представляла собой революционный шаг в военном искусстве. Её использование позволяло быстро и неожиданно для противника в двух направлениях вклиниться в его оборону, затем сомкнуть клещи и в образовавшемся котле дать возможность наступающим следом частям довершить уничтожение противника. Такой прием был крайне рискованным, поскольку при быстрой реакции противника незащищенность флангов наступающих могла бы привести к их сокрушительному разгрому. Что и произошло сравнительно недавно под Варшавой с войсками Красной Армии под командованием Тухачевского. Поэтому авторы идеи «бронированного кулака» в её осуществлении неуклонно придерживались принципа «Безопасность танковых соединений определяется скоростью их передвижения»^[5]

Успешность ведения боевых действий немецкой армии была основана на хорошо отработанном взаимодействии между родами войск при решении тактических задач, для решения которых было достаточно компетенции их руководителей. Тактика молниеносной войны («блицкрига»), требовала четкой дисциплины и исполнительности от всех командиров и солдат, точной работы штабов и согласованных действий всех принимающих участие в наступлении родов войск. А для этого требовалось иметь идеально работающую систему оперативной связи. Поэтому в немецкой армии была широко распространена достаточно надежная радиосвязь. Тем не менее немцы пользовались и посыльными, которые доставляли документы на мотоциклах и, даже, на велосипедах.

Гудериан в штабном авто. Перед ним — шифровальщики с шифровальной машиной «Энигма», метод кодирования которой уже не представлял секрета.

В тактическом отношении немецкие войска зачастую превосходили своих противников, и в том случае, если подразделения сохраняли в основном свой личный состав, технику, вооружение и не имели недостатка в боезапасе, они успешно вели боевые действия даже при соотношении сил 1:5.По мере приближения к концу войны на Восточном фронте их качественное превосходство снижалось, но всё равно в тактическом отношении русские иногда уступали.^[16]