Перевести эту страницу

EnglishDeutschFrançaisEspañol

Контроль за деятельностью сном группы осуществлял Технический отдел ОГПУ, начальник которого товарищ Уюк в апреле 1930 г. выдал Э. Гроте техническое задание на проектирование танка массой 18-20 т, скоростью 35-40 км/ч и толщиной брони 20-мм. Вооружение должно было состоять из двух орудий калибра 76 и 37-мм и пяти пулеметов. Остальные параметры (размещение и установка вооружения, боекомплект, запас хода и т. д.) решили оставить на усмотрение конструктора.
Тогда же, в марте 1930 г., комиссия Халепского закупила в Англии 15 танков «Виккерс» Мk.II, несколько танкеток «Карден-Лойд» Мk.VI и танк «Виккерс-6 тонный» вместе с лицензией на их производство. Спустя месяц у Кристи удалось купить два танка Т.З без башен и вооружения, так что успех от поездки  был полный.

Самое главное, что теперь у нас ныли танки, отвечающие мировому уровню серийного производства, и были заполнены все ниши и системе танкового вооружения РККА. Система эта, надо заметить, была в достаточной степени надуманной, так как базировалась на некритически воспринятом опыте Запада, в соответствии с которым каждая современная армия нуждалась в танках 4 типов. Во-первых, это были танкетки и «малые» танки, во-вторых, танки легкие, средние и тяжелые. Интересно, что последние два образца комиссией Халепского так и не были куплены, но, видимо, знакомство с техникой англичан не прошло для наших инженеров даром, так как в наших танках этих типов явно прослеживается влияние английских танков «Виккерс-6-тонный» и «Индепендент».
О той спешке, в которой новые танки принимались на вооружение, говорит хотя бы тот факт, что танкетку «Карден-Лойд» под маркой Т-27 приняли на вооружение еще до появления опытного образца, как, впрочем, и все остальные танки, купленные за границей.

Советский танк Т-28, 1932 г.

Итак, 1931 г. можно считать первым годом начала массового советского танкостроения: если в 1930-м их было выпущено всего 170 и почти все из них — МС-1, то в 1931-м - 740, а в 1932-м - 3121 из них -1032 Т-26, 396 БТ-2 и 1693 Т-27!
Что же касается планов, то они были еще больше. Сталинградскому тракторному заводу запланировали, например, выпустить ни много ни мало, как 10 000 танков за один только год, и за 10 лет он сумел все-таки выполнить данную директиву!
Вслед за легкими машинами в СССР был развернут выпуск средних и тяжелых танков. В 1933 г. завод «Красный путиловец» в Ленинграде (с декабря 1934 г. Кировский завод) начал выпускать трехбашенный средний танк Т-28. В следующем году созданный на заводе опытного машиностроения имени С. М. Кирова тяжелый пятибашенный танк Т-35 отправили делать на ХПЗ. Теперь в нашей стране уже четыре завода делали танки всех существовавших тогда типов: легкие плавающие танки Т-37А (кото-рые в 1933 г. сменили оказавшиеся бесперспективными танкетки Т-27), легкие танки сопровождения пехоты Т-26, легкие колесно-гусеничные танки механизированных соединений БТ, средние танки непосредственно поддержки пехоты Т-28 и тяжелый, дополнительного усиления при прорыве укрепленных рубежей противника танк Т-35. И дорабатывали эти машины уже наши советские инженеры, для которых такая работа представляла собой отличную практику.

Кстати, многие из будущих советских конструкторов БТТ и директоров соответствующих заводов (например, Н. Барыков) начинали работу в конструкторском бюро АВО-5 на заводе «Большевик», начальником которого являлся Э. Гроте, который делал свой танк, заранее получивший индекс ТГ (танк Гроте), в обстановке строжайшей секретности. О ходе работ докладывалось непосредственно Сталину и, надо сказать, что получавшаяся машина того стоила. Танк Гроте по крайней мере на 10 лет опередил подобные танки других стран мира и в начале 30-х гг. отличался от других отечественных и зарубежных машин того времени не только общим видом, но и технологией изготовления и компоновкой. Прежде всего танк имел полностью сварной корпус, что являлось несомненным новшеством. Вооружение размещалось в два яруса. В верхней вращающейся башне была установлена 37-мм пушка с возможностью зенитной стрельбы. В нижней неподвижной боевой рубке размещалось исключительно мощной 76-мм орудие конструкции самого Гроте и инженера П. Сячентова, имевшее баллистику и снаряд пер-воклассной русской полевой пушки образца 1902 г. и три пулемета «максим».

По проекту эта рубка должна была иметь круговое вращение, но при ее изготовлении подбашенный погон, приваренный к корнусу, оказался деформированным, и нижняя вращающаяся башня превратилась в неподвижную рубку. Помимо вооружения, размещенного в башнях, танк ТГ оснащался еще двумя пулеметами ДТ, имевшими ограниченные углы наведения и располагавшиеся по бортам корпуса.

Опытный средний танк ТГ. СССР, 1931 г.

Ходовая часть ТГ применительно к одному борту состояла из пяти катков большого диаметра, четырех поддерживающих катков среднего и двух малого диаметра. Независимая подвеска на спиральных пружинах, допускавшая вертикальное перемещение опорных катков на расстояние до 220-мм, и полупневматические шины типа «Эластик» обеспечивали танку чрезвычайно мягкий ход. (Находясь в цеху без гусениц, он свободно перекатывался с места на место усилием 2-3 человек.) Гусеница оригинальной конструкции, изготовленная из штампованных деталей, имела большое сопротивление на разрыв. Любопытно отметить, что все опорные катки снабжались тормозами, предназначенными для экстренной остановки танка при обрыве гусеницы.
Танк имел пневматические приводы управления и тормозов, также изготовленные по патенту Гроте, а для наблюдения поверх малой башни - стробоскоп для командира танка.
Испытывали его с июня по октябрь 1931 г. Использование пневматических приводов делало процесс управления машиной такой массы необычайно легким. Максимальная скорость достигала 34 км/ч. В то же время из-за тесноты в боевой рубке оказалось практически невозможно стрелять и из орудия, и хотя бы из одного рубочного пулемета. Узлы трансмиссии перегревались, проходимость танка на мягких грунтах оказалась неудовлетворительной. В целом было принято решение считать танк Гроте чисто экспериментальным. Кроме того, из-за его исключительно высокой стоимости, составлявшей 1,5 млн рублей (для сравнения: танк БТ-2 стоил всего 60 000 рублей), ТГ даже при устранении всех отмеченных недостатков было бы очень трудно принять для серийного производства. От услуг Гроте решили отказаться, а проектировать более дешевую машину на базе его танка поручили Н. Барыкову, который в 1932 г. как раз и создал пятибашенный Т-35, как две капли воды похожий на английский «Индепендент», но с более мощным пушечным вооружением. Интересно, что сами англичане получили танк, который был похож на ТГ только в 1940 г. Это был А.22 «Черчилль», запущенный в серийное производство в 1941 г. под маркой Мk.IV. Его самая первая модель имела 75-мм пушку в корпусе и 40-мм в башне. Однако, поскольку пушка в корпусе была расположена у него слишком низко, она имела недостаточный угол обстрела, а расположенный рядом водитель - ограниченный обзор.

Получается, что в целом ТГ был хорошим, но слишком дорогим. Вот если бы наша страна к этому времени была бы немного богаче, а военная доктрина по-настоящему оборонительной, а не наступательной, при более высоком уровне промышленного производства, очень может быть, что именно мы стали бы тогда законодателями мод в области мирового танкостроения; и уж во всяком случае на государство, имеющее столь мощные танки, как ТГ, никто не рискнул бы нападать. Но все произошло так, как произошло, поэтому, сэкономив время за счет изучения чужих ошибок, наши инженеры в дальнейшем уже без помощи своих зарубежных коллег начали делать свои собственные.

Получив в руки готовые образцы зарубежной бронетехники и освоив их в производстве, советские специалисты сразу оказались в русле мирового танкостроения, но вынуждены были какое-то время придерживаться двух его направлений: британской школы танкового дизайна и конструкторской школы У. Кристи. Эти два направления на все предвоенное десятилетие определили характер советских разработок в этой области, и в тоже время именно к его концу наши инженеры научились работать самостоятельно.
Впрочем, в самом начале этого пути - кстати, так уже было с тем, что заимствовалось с Запада в годы Петровских реформ, — русские весьма робко подходили к тому, чтобы как-то улучшить доставшиеся им машины.
 Так, на опытный образец танка «Виккерс 6-тонный», известный под ТММ-1, с самого начала решили поставить три пулемета, а не два, как на английском танке, и на одного человека увеличить экипаж. Но даже улучшенный вариант ТММ-2 не удовлетворил военных, и в серию пошел именно «Виккерс» с самыми минимальными переделками.

 Советский опытный легкий танк ТММ-1

Как и английский прототип, Т-26 имел две независимо вращающиеся башни с пулеметами. По мнению англичан, такое размещение вооружения должно было обеспечить максимальный темп стрельбы в оба борта, что для пехотного танка считалось особенно важным.
А с мнением англичан в СССР считались на самом высоком уровне. Так, например, ознакомившись с закупленным в Англии танком «Виккерс-6 тонн», М. Тухачевский написал следующее (стиль и орфография сохранены): «Касаемо осмотренного мною недавно английского танка Виккерса, нашел  его как нельзя лучше подходящим задаче сопровождения при атаке вражеских окоп... Расположение башен танка бок о бок очень выгодно позволяет танку развивать сильный побортный огонь при пересечении окоп и траншей, от которого никак не укрывает бруствер... Нетрудно понять, что двухбашенная и трехбашенная схемы потому и приняты англичанами, что очень перспективны и наиболее выгодны для преодоления вражеской обороны среди своей пехоты».
Но очень скоро выяснилось, что вопреки мнению М. Тухачевского танку чаще всего приходится вести огонь по одной цели, а в данном случае сосредоточить огонь по одному борту было нельзя.
Особенно это стало заметно, когда в 1932 г. в правой башне разместили 37-мм орудие. Огневая мощь танка вроде бы увеличилась, но теперь башни мешали друг другу в распределении силы огня. Хотя таких танков и было выпущено всего около 1600, в дальнейшем от двухбашенного варианта решили отказаться, и Т-26 образца 1933 г. получил уже одну башню, вооруженную 45-мм танковой пушкой 1932 года и спаренным с ней пулеметом ДТ. Командирские танки оснащались антенной в виде поручня вокруг башни, но опыт боев показал, что противник, заметив такой танк, в первую очередь стреляет именно по нему, из-за чего поручневую антенну заменили на штыревую, которая была не столь заметна издали.
В 1936 г. танк получил пулемет в кормовой нише башни, а в 1937 г. еще один - зенитный, установленный над люком командира. Тогда же танки Т-26 оснастили конической башней, а с 1939 г. поставили наклонные бронелисты на подбашенную коробку. Мощность двигателя постепенно росла, но увеличился также и вес танка, из-за чего надежность ходовой части неуклонно снижалась. Наконец, для усиления защиты около сотни танков в ходе советско-финляндской войны срочно добронировали, навесив на них экраны. При этом толщину нижней лобовой части корпуса и передней стенки довели до 60- мм. Иногда эти машины называют Т-26Э. Однако они явно были перетяжелены и вследствие малой подвижности представляли собой хорошую цель.

Советский танк Т-26, модель 1932 г.

В 30-е гг. Т-26 послужил основой для разработки первых отечественных САУ, например, СУ-1 и СУ-5-1 с 76, 2-мм пушкой, СУ-5-2 с 122-мм гаубицей и СУ-5-3 с 152-мм мортирой. Был сконструирован «артиллерийский танк» АТ-1, имевший 76,2-мм орудие и даже 76-мм самоходная зенитная установка СУ-6. Интересно, что в ходовой части этой машины был использован еще один средний каток, имевший сточную подвеску. По обеим сторонам корпуса шарнирно укреплялись борта для защиты расчета при движении, которые, когда они откидывались горизонтально, служили площадкой для действия расчета. СУ-6 могла уходить с позиции без перехода в походное положение, необходимо было лишь поднять у нее передний броневой щиток.

76,2-мм опытная зенитная самоходная установка СУ-6 (на базе легкого танка Т-26) СССР

На испытаниях было отмечено, что оружие раскачивается при стрельбе, что наводка сбивается, а двигатель сильно перегревается. То, что данную зенитную СУ очень легко превратить в противотанковую, конструкторы не заметили,  хотя для этого достаточно было понизить линию наводки орудия в горизонтальном положении и установить на стволе дульный тормоз, смягчающий силу отката. Самое интересное, что в годы войны, заполучив в руки трофейные танки Т-26 и французские пушки образца 1897 г., немцы так и сделали, хотя, понятно, что не от хорошей жизни.
Кстати, короткоствольная 76,2-мм пушка на танке впервые в нашей стране была также установлена на танке Т-26А (артиллерийском). Т-26 плавал с надувными поплавками и даже ходил по дну реки (танкТ-26ПХ - «подводного хода») с трубой, через которую «дышал» двигатель, словом, сыграл роль лаборатории, на которой опробовались многие решения, получившие потом самостоятельную жизнь.

Танкам БТ довелось прожить в Красной армии не менее яркую жизнь, хотя по сравнению с Т-26 их освоение промышленностью проходило куда тяжелее. Первый танк БТ-2 не слишком отличался от своего американского прототипа, однако даже в таком виде его изготовление оказалось очень трудным делом. Низкое качество резины приводило к ее отрыву от стального бандажа опорных катков, в то время как колеса с американской резиной выдерживали пробег в 1000 км без каких-либо заметных повреждений. Предназначавшихся для этого танка штатных 37-мм пушек Б-3 постоянно не хватало из-за полукустарного характера их производства, а военпреды постоянно браковали выпускавшиеся корпуса и башни. Дошло до того, что 350 из 610 изготовленных в 1932-1933 гг. танков БТ-2 пушек не имели и вооружались только пулеметами. При этом монтаж пулеметных установок производился силами воинских частей. В одном из донесений военпреда о выполнении заказа на 1933 год прямо говорилось, что, «несмотря на выполнение программы (вместо 1000 машин по плану сдано 1005), качество машин нельзя признать хорошим... За первое полугодие забраковано 5-8 % машин в месяц, за второе — 9-41 %, что говорит о снижении внимания к качеству, особенно по сборке».
 Правда, тогда предпринимались попытки кардинально усилить вооружение легких танков вообще и БТ в частности. Так, 6 июня 1931 г. И. А. Халепский утвердил задание на проектирование колесно-гусеничного танка по типу Кристи, который при массе в пределах 14 т, бронировании 13-20-мм и скорости не ниже 40 км/ч — на гусеницах и 70 км/ч - на колесах должен был вооружаться 37-мм и 76-мм пушками и двумя пулеметами. Причем одну пушку и один пулемет предполагалось установить во вращающейся башне, а остальные - в корпусе. Экипаж машины - не менее 3 человек. Согласно этим требованиям опытно-конструкторское и испытательное бюро РККА, руководимое Н. И. Дыренковым, разработало проект и построило в натуральную величину макет танка Д-38. 18 ноября 1931 г. проект рассмотрели, однако он был признан неудовлетворительным.
В следующем году, используя опыт работы над Д-38, КБ Дыренкова изготовило и установило на танк БТ-2 башню увеличенного размера  с 76-мм полковой пушкой укороченным откатом (ранее устанавливавшуюся на СУ-1) и пулеметом ДТ в раздельных установках. 25 марта 1932 г. машина проходила испытания на артиллерийском полигоне Пролетарской дивизии, но из-за неудачной конструкции артустановки и заедания погона башни при выстрелах этот вариант дальше опытного образца так и не пошел.

В 1933 г. Завод «Красный путиловец» спроектировал цилиндрическую башню с 76-мм пушкой, единую для танков Т-26 и БТ, но и она была отвергнута из-за целого ряда недостатков. Все кончилось унификацией башен для танков Т-26 и БТ, получивших башню с 45-мм пушкой образца 1932 г., имевшей начальную скорость бронебойного снаряда 760 м/с и спаренным с ней пулеметом ДТ. Интересно, что калибр 45-мм появился в РККА все из тех же традиционных для наших военных соображений экономии. Дело в том, что на военных складах России скопилось огромное количество 47-мм бронебойных снарядов морских 47-мм пушек Гочкиса. При стачивании старых ведущих поясков калибр снаряда становился 45 мм. Так что это запасливых царских адмиралов нужно благодарить за то, что они, сами того не подозревая, оказали советскому танкостроению существенную помощь в обеспечении его боеприпасами!
С новой башней танк стал несколько тяжелее, но скорость и бронирование у него не изменились. Воевать БТ-5 довелось на реке Хал-хин-Гол, а также во время гражданс¬кой войны в Испании 1936-1939 гг., в Польше и в советско-финляндскую кампанию. Всего в 1933-1934 гг. было выпущено 1884 БТ-5.

БТ-5 5-го механизированного корпуса, 1935 г.

Что же касается эксплуатации этих машин в предвоенное время, то она выявила множество недостатков и у БТ-2, и у БТ-5. Из-за отсутствия надлежащего количества запасных частей для двигателей и запасных траков до 50 % машин было приказано содержать в войсках в неприкосновенном запасе, 25 % эксплуатировать наполовину и только 25 % — полностью.
Однако за свои прекрасные скоростные качества танкистам они полюбились, а многие из них научились на своих машинах даже прыгать с разгона через препятствия на 15-20 метров, а некоторые и на все 40!
В 1935 г. начали выпуск нового танка БТ-7, который имел новый двигатель и целый ряд других усовершенствований.
Первые образцы выпускались с цилиндрической башней, которую вскоре заменили конической, боекомплект танка зависел от того, была ли па нем установлена радиостанция. Механизм наведения пушки в 1938 г. усовершенствовали, введя стабилизацию линии прицеливания в вертикальной плоскости. В 1936-1937 гг. на части танков установили 76,2-мм пушку КТ с начальной скоростью снаряда 381 м/с (БТ-7А), которых было выпущено 155 единиц.
По сравнению с БТ-5 новая машина обладала улучшенной формой корпуса, утолщенной броней, большим запасом топлива и, следовательно, дальностью хода.
Техническая надежность этих машин особенно выросла после установки в 1939 г. на танки последней модификации БТ-7М дизельного двигателя В-2. Сразу же увеличилась скорость и запас хода, поскольку дизельный двигатель оказался прежде всего значительно экономичнее бензинового. Производство БТ-7М прекратили в связи с переходом на выпуск Т-34 весной 1940 г., а всего в СССР было выпущено более 8 тысяч танков БТ разных модификаций!

Советский танк БТ-7, 1935 г.

Подобно Т-26 на их базе создавались опытные огнеметные и даже радиоуправляемые танки -«телетанки» по терминологии того времени, танки-мостоукладчики СБТ, имевшие башню от танка Т-38 и мостовой пролет длиной 9 м. В 1935 г. на танке БТ-5 испытывали комплект металлических, а позднее — резиновых поплавков для преодоления водных препятствий. Как и в случае с Т-26, имелся вариант танка БТ-5 для подводного хождения — БТ-5ПХ, оснащенный воздухопитательной трубой для двигателя и комплектом резиновых уплотнений для герметизации танка. Глубина погружения его при этом составляла 5 м.
Танки БТ, и главным образом БТ-7, вместе с Т-26 были основными танками в частях РККА в предвоенный период. Они воевали у озера Хасан, на Халхин-Голе, в Польше, Финляндии, а также широко использовались в самом начале Великой Отечественной войны.

В 1942-1943 гг. отдельные танки БТ-5 и даже БТ-2 все еще участвовали в боях. Вместе с ними дрались и БТ-7, причем и те, и другие в свой последний бой вместе с Т-26 вышли на Дальнем Востоке, где в 1945 г. им вновь довелось воевать с японскими войсками.
Первым средним танком Красной армии, в котором столь же очевидно влияние английской танковой школы, явился Т-28, созданный и 1931 -1934 гг.
Опытный танк имел три башни, главная из которых была вооружена 45-мм орудием, но на серийных машинах в главной башне установили короткоствольную 76,2-мм пушку. Кроме нее в башне было еще 2 пулемета -один спереди, другой сзади, причем передний наводился отдельно от пушки. Еще два находились в малых пулеметных башенках по обе стороны от места механика-водителя, что как считали конструкторы, обеспечивало максимальный темп стрельбы в оба борта, а также вперед.
Среднее удельное давление на грунт 0,66-0,72 кг/см2, — для такой машины было невелико, а удачный выбор элементов подвески обеспечивал плавный ход и достаточно хорошую проходимость. Саму подвеску прикрывал броневой фальшборт, что в это время стало характерной особенностью средних и тяжелых танков СССР.
В 1938 г. на Т-28 установили более мощную 76,2-мм пушку со стволом длиной 26 калибров, а на последних экземплярах цилиндрическую башню заменили конической.
Во время «зимней войны» с Финляндией (1939-1940 гг.) выявилась недостаточная бронезащита, и часть танков срочно добронировали при помощи дополнительных бронеэкранов. Толщина лобовой брони корпуса и башни достигла 50-80-мм, бортовой и кормовой - 40 мм, масса танка возросла до 31-32 т.
На Т-28 испытывали навесной противоминный трал, а в 1938 г. изготовили инженерный ИТ-28 с 13-метровым мостом грузоподъемностью 50 т. Боевая масса ИТ-28-38 т, экипаж — 5 человек, 2 пулемета, наведение моста осуществлялось за 3 минуты. Т-28 выпускались до 1940г. (всего более 600 единиц), и они также участвовали в боях начального периода Великой Отечественной войны.
Т-35 предназначался для качественного усиления войск при прорыве особо сильно укрепленных позиций противника. Его проект разработали в 1932 году, в следующем году после испытаний опытного образца и доработки приняли на вооружение и приступили к серийному производству. В войска он начал поступать в 1934 г., до 1939 г. РККА получила около 6С машин.
Т-35 был самым сильным по вооружению, единственным в мире серийным пятибашенным танком. Башня танка была унифицирована с танком Т-28 и имела вращающийся с ней полик и электропривод для грубой наводки. В двух башнях с 45-мм пушками имелись спаренные пулеметы и в еще двух только пулеметы. Такое расположение вооружения позволяло сосредоточивать огонь 76,2-мм, и 45-мм пушек и 3 пулеметов вперед-назад и по любому борту. 8 опорных катков малого диаметра были сблокированы по два и имели резиновые бандажи. Ходовая часть защищалась 10-мм броневым фальшбортом. Среднее удельное давление на грунт - 0,78 кг/см2 - для такой тяжелой машины было небольшим. Все Т-35 оснащались радиостанциями: сначала поручневыми, а затем штыревыми.

Советский тяжелый танк прорыва Т-35, 1934 г.

Последние танки этого типа имели лобовую броню толщиной 50 мм и конические башни, но даже такая модернизация была не в силах поднять их боевую мощь. Дело в том, что эксплуатация этих машин выпуска 1933—1936 гг. выявила их крайне низкую надежность и слабые тяговые характеристики. Так, по донесениям командиров Т-35, «танк преодолевал подъем только в 17 градусов, не мог выйти из большой лужи». Движение по мостам было строго регламентировано, так как танк на мостах мог застрять. В общем, внешне танк получился эффектным, но боевая ценность этого монстра оказалась очень невелика.
Традиционно считается, что Т-35 создавался по типу английского танка «Индепендент», однако в архивных документах нет сведений о том, что комиссия Халепского им интересовалась. Не исключено, что советские конструкторы пришли к идее пятибашенного танка самостоятельно, хотя хорошему специалисту часто достаточно только взглянуть на какую-нибудь машину, чтобы проникнуться ее концепцией так, как если бы он ее сам и придумал.

Советский тяжелый танк прорыва Т-35, 1934 г.

В общем, к концу 30-х гг. танки у нас имелись самые разные, но дело было в том, что выпускались они на основе тех доктрин, что родились в других государствах. Поэтому творческого поиска, который вели конструкторы в нашей стране, они отнюдь не отменили. Вот только одним из них сделать свои машины удалось, в то время как для многих других подобные эксперименты закончились обвинениями во вредительстве со всеми вытекающими из этого последствиями. Судьба изобретателя Н. Цыганова в этом смысле является особенно наглядной, хотя при иных обстоятельствах его вполне могли бы назвать по меньшей мере «русским Кристи».

ДАЛЕЕ