19 сентября 1921 года двенадцать берберских племён объединились в Рифскую республику, государство с централизованной администрацией, которую возглавил Абд аль-Крим в должности президента. Премьер-министром стал его брат, Мухаммед аль-Хаттаб, военным министром — Ахмед Будра, министром внутренних дел — Лязид, в прошлом известный вор, министром иностранных дел — Азеркан, министром финансов — Абд эс-Салам аль-Хаттаб, министром юстиции и образования — факих Зерхуни.

Эти учреждения были укреплены принятием целого ряда законов, основанных на справедливом разрешении споров и запрещающих столкновение между различными племенами республики, что крайне важно для территории, разделённой на земли кланов, где кровная месть исторически была выше закона. Кроме того, началось интенсивное обучение религиозных служителей, кади и факихов, в обязанности которым вменялось в том числе укрепление исламской веры в населении и разъяснении причин запрета в стране употребления чая и табака (и то, и другое было запрещено в Рифской республике).

Армию планировалось создать по образцу бывшей султанской марокканской армии. Предполагалось обучить и мобилизовать 20000-30000 человек в возрасте от 16 до 50 лет, разделив их на «сотни», подразделявшиеся, в свою очередь, на группы численностью 25-50 человек, и оснастить их современным европейским оружием.

1 сентября 1922 года Рифская республика была преобразована в Конфедеративную республику племён Рифа.

РСФСР была единственным государством, одобрившим создание республики и обещавшим помощь в борьбе против испанцев (что, однако, не было сделано).

Испанская армия пыталась установить контроль над Северным Марокко с помощью системы небольших фортов и блокгаузов, преимущественно располагавшихся в высокогорье на расстоянии 30 км друг друга и нередко не имевших водоснабжения, что делало их зависимыми от поставок воды, которую приходилось доставлять на мулах за несколько миль. Эти караваны становились лёгкой мишенью для рифских стрелков, и именно это обстоятельство считается одним из главных, позволивших маленькой армии, которая имела на вооружении всего несколько артиллерийских орудий и вообще не имела флота и авиации, успешно противостоять и даже одерживать победы над испанской армией, имевшей колоссальное превосходство в живой силе и вооружении. Другими факторами успеха, безусловно, были отличное знание рифами своей родной местности и высокая мотивация. Испанская армия же, как уже отмечалось, на первоначальном этапе боевых действий состояла в основном из плохо обученных призывников, боявшихся воевать и желавших только вернуться домой, и наёмников из местных племён, которые могли предать испанцев в любой момент (и нередко делали это). Испанская колониальная армия была немотивированной, дезорганизованной и коррумпированной, тогда как организация Рифской армии явилась одной из основ будущей теории партизанской войны и впоследствии использовалась во многих конфликтах середины XX века. Однако ситуация в Испанском Марокко стала меняться после того, как к активным боевым действиям подключился созданный ещё в 1920 году по образу и подобию Французского Иностранного Легиона Испанский легион, руководителями которого стали Франсиско Франко и Хосе Миллан-Астрей.

Как уже отмечалось, после победы при Анвале рифы продолжили наступление и в скором времени захватили стратегически важный город Хаен, находившийся за пределами собственно Рифской республики, создав тем самым угрозу Тетуану, однако в это же время испанцы (уже в значительной мере силами Испанского легиона) начали контнаступление из Мелильи, которое привело к восстановлению испанского контроля над многими утраченными территориями: Дар-Дрис, приток Керт, Надор, Зилян, Монте-Арруит, где глазам испанских солдат предстали истлевшие тела погибших в сражениях с рифами сослуживцев, которые даже не были погребены.

Первые неудачи и катастрофа при Анвале оказали большое влияние на ситуацию не только в протекторате, но и в метрополии. Испанский политик Индалесио Прието писал, что …мы живём в период наиболее острого испанского декаданса. Поражение при Анвале — это полный, полнейший, абсолютный провал испанской армии. Генерал Сильвестре обвинялся в том, что был «первым испанским генералом, потерявшим в Африке своё оружие».

1 сентября 1923 года генерал-капитан Мигель Примо де Ривера восстал в Испании против правительства и совершил при поддержке короля военный переворот. В стране была установлена фактически военная диктатура, поставившая одной из главных своих целей победу в Рифской войне. Военные опасались, что в армии по-прежнему преобладают пораженческие настроения, как это было до переворота; тем не менее, они решили укрепить испанское военное присутствие в Марокко путём военной победы (высадка в Альхусемасе), которая явилась бы достойным завершением нескольких лет поражений (операция действительно была успешной благодаря участию французских войск, но окончательной победы не принесла).

Абд аль-Крим тем временем провозгласил себя султаном Марокко, чего, естественно, не признали французские колониальные власти на основной территории страны. Правда, в этом провозглашении он подчеркнул, что не ставит под сомнение авторитет тогдашнего марокканского султана Мулая Юсуфа, а предложил ему совместно бороться с европейцами, чтобы избавить всё Марокко от их присутствия. Нападения рифов на испанские позиции продолжались весь 1924 год, но в декабре испанцам удалось вернуть Хаен.