До середины прошлого века в Японии не было ни политической тайной полиции, ни военной разведки, поскольку мятеж против богоподобного императора и всесильного сегуна был вряд ли возможен. В войнах, которые Япония вела ранее этого периода, военный шпионаж также не имел существенного значения. Только во второй половине XIX в. после так называемой революции Мэйдзи 1867г., когда страна начала отказываться от политики изоляционизма и принимать активное участие в международной жизни, она столкнулась с деятельностью разведок других стран. Возникла необходимость создания собственных секретных служб, и японцы начали искать подходящие образцы. Их выбор остановился на созданной в Германии в 60-х гг. системе, автором которой был уже известный читателю Вильгельм Штибер. С целью подготовки кадров в Берлин направляется группа японских офицеров, а в Токио прибывают германские советники. Японский флот оснащается радиоустройствами для передачи секретной информации. Японцы не просто копируют зарубежные образцы. В начале нынешнего века значительную роль начинают играть так называемые тайные общества, созданные крайне националистическими политическими группами. Целью этих обществ было господство Японии во всей Азии, что совпадало со взглядами правительства, которое начало активно проводить их в своей политике.
В 1901 г. основывается тайное общество "Черный дракон", которое вскоре становится самым влиятельным объединением милитаристских сил в Японии. В состав этого общества, которое быстро превращается в своего рода государство в государстве, входят политические деятели, высокопоставленные чиновники, крупные предприниматели и военные. На острове Хоккайдо создаются центры по подготовке разведывательных кадров. Через некоторое время налаживается разветвленная сеть агентов в Маньчжу- рии и Сибири. Под видом китайских или корейских докеров, грузчиков, электриков, гостиничной прислуги на крупнейшую базу российского военно-морского флота Порт-Артур на Желтом море засылаются несколько сот армейских офицеров.
Первым японским военным атташе в Петербурге становится полковник Мо-тохиро Акачи, также член "Черного дракона". Помимо дипломатических целей, перед ним поставлена задача создать агентурную цепь в России и государствах Восточной Европы. Акачи удается установить контакты с Азефом, двойным агентом охранного отделения, и рядом других колоритных фигур, в числе которых поп Гапон. Кроме того, ему удается завербовать нескольких сотрудников российской военно-морской разведки. Двое подчиненных Акачи, Кенцо Ка-макура и Сейко Акиойочи, устраиваются работать техниками на одном из военных заводов Петербурга и передают ему информацию о российских поенных кораблях на Балтике. Однако российская контрразведка предпринимает ответные меры. Один из японцев женится на русской, которая оказывается сотрудницей охранки, и в день свадьбы начальник Петербургского охранного отделения А. В. Герасимов арестовывает обоих японцев. _ Другой офицер военно-морского флота Японии обосновался в Скагене, самом северном городе Дании, и наблюдал за перемещениями русского флота через пролив Каттегат в направлении Северного моря. Его арестовала тайная полиция Дании.
Корветтен-капитан Ясиносуке Ямамото с 1899 г. работал поваром в морской казарме Одессы. Он на протяжении шести лет собирал разведывательные I данные, не вызывая подозрений, и исчез из города за несколько недель до начала русско-японской войны. Но такие успехи были, скорее, редкими исключениями.
Большинство японских агентов в Европе выслеживала русская контрразведка, сотрудники которой действовали почти повсюду. Среди них был и журналист Манасевич-Мануйлов, который раскрыл шифр японского посольства в Гааге. Экспансия России в Маньчжурии и Корее вызывает большую тревогу в Токио, и японцы принимают решение нанести опережающий удар. Япония разрывает дипломатические отношения с Россией и 5 февраля 1904 г. без объявления войны нападает на Порт-Артур, расположенный на Ляодунском полуострове в западной части Корейского залива. Одновременно четыре японские армии высаживаются на континенте и к концу мая разбивают русские войска на реке Ялу и Киньчжоу.
Генерал Мартынов, начальник штаба 3-го Сибирского корпуса, в донесении командованию сообщил, что японские офицеры, выдавая себя за торговцев и парикмахеров, занимаются шпионажем в районе военных действий, используя местных жителей. Но японская агентура проникает глубже, чем предполагает русское командование. Китайские якобы домработницы у некоторых офицеров Сибирского стрелкового полка в Порт-Артуре - в действительности японки. А по мере продвижения японской армии в глубь Маньчжурии японцы вербуют китайцев и маньчжур, работавших ранее у русских переводчиками или прислугой. Некоторые из них становятся лазутчиками японцев. В русском отчете от 21 июля 1904г. говорится, что японцы меняют боевые позиции, только получив информацию о том, что неприятельских войск поблизости нет.
Китайцы, собирающие информацию в тылу русской армии, передавали ее при помощи оптических сигналов. Подполковник Незнамов свидетельствовал: "Часто мы задерживали китайцев, подававших знаки японцам с помощью фонарей или связок горящей соломы. Китайцы были до того смелыми, что порой подавали сигналы даже во время боя. В августе 1904 г., в битве под Ляу-Янг, мы застрелили одного из них: он не побоялся подавать сигналы с крыши нашего дома, в окружении сражавшихся солдат. А если сбор информации требовал технических знаний, к нам в тыл под видом китайцев забрасывались японские офицеры. Так, в апреле 1905 г. мы арестовали одного якобы китайца, который оказался лейтенантом 23-го драгунского полка японской армии. От него мы узнали, что и на фронте под Мукденом действовало много разведчиков-японцев.
Когда японцам была нужна информация из наших глубоких тыловых районов, они находили китайцев поинтеллигентнее и давали им небольшую сумму на открытие в различных местах своего дела. У каждого из таких китайцев были свои информаторы и курьеры". В Порт-Артуре было особенно много шпионов из общества "Черный дракон". Во время блокады эти агенты совершали и диверсии: перерезали кабели прожекторов или взрывали минные заграждения на подступах к порту. Отчасти этим объясняются минимальные потери японских войск во время пяти атак на Порт-Артур.
Японцы использовали также и венесуэльца Рафаэля де Ногалеса. При передаче информации он применял китайский прием: овощи и фрукты укладывались в корзине в особом порядке и становились носителями закодированного сообщения. К примеру, три абрикоса, два манго и пакет риса означали три миноносца, два крейсера и один пехотный батальон. Японцы пользовались услугами и другого иностранца - знаменитого британского шпиона Сиднея Рейли. Еще за несколько лет до начала русско-японской войны он основал в Порт-Артуре фирму по импорту лесоматериалов и, кроме того, возглавил фирму "Азиатский Восток". Хотя Рейли был английским шпионом, в 1900-1904гг. он снабжал ценными сведениями и японцев. Разоблаченный русской контрразведкой, он сумел бежать в Токио, где получил щедрое вознаграждение за услуги, оказанные Стране восходящего солнца. Жизненно важная для русской армии Транссибирская железная дорога много раз становилась объектом диверсий японских лазутчиков. Но в большинстве случаев эти попытки удавалось пресечь или предотвратить, и железнодорожное сообщение с Россией не прерывалось на протяжении всей войны.
Японцы также использовали и приемы информационной войны. Агенты, действовавшие в Мукдене, распространяли слухи о предстоящем нападении японской армии на Владивосток. Для подкрепления этих слухов были организованы соответствующие публикации в японских газетах, а китайские агенты дезинформировали русских относительно передвижения японских войск в прибрежных провинциях. Неожиданное нападение на железную дорогу в Маньчжурии должно было усилить веру в такую опасность. Дезинформированный этими сообщениями генерал Куропаткин отводит из расположенной в Мукдене армии пять казачьих полков, пехотную бригаду и еще 15 тыс. человек для поддержки армии во Владивостоке, ожидающей нападения. Воспользовавшись этим, японцы начали штурм Мукдена, гарнизон которого оказался значительно ослабленным.
В то же время японцы отклонили предложения русских и польских революционеров о совместных действиях против царского режима. Япония была заинтересована в завоевании Маньчжурии и Кореи, а не в смене политического строя в России. В начале войны у русской армии на Дальнем Востоке не было разведывательной службы, поэтому предложение китайского коммерсанта Ти Фонтая развернуть для нее шпионскую службу выглядело весьма заманчиво. Но он запросил за свои услуги 3 млн рублей, что показалось чрезмерным, и русское командование и дальше было вынуждено вести боевые действия без систематической разведслужбы, время от времени пользуясь услугами тайной полиции Юань Шикая, ставшего впоследствии президентом Китайской республики. Отсутствие нормально организованной разведки привело к тому, что царский генеральный штаб не имел представления о численности вражеских войск. Генштаб считал, что в японской армии едва ли может насчитываться более 150 тыс. человек, тогда как только под Мукденом, несмотря на тяжелые потери в начале войны, у японцев имелось свыше 300 тыс. солдат. Русскому командованию не было известно, что под Мукденом наряду с армией генерала Оку стоит еще и другая японская армия под командованием генерала Ноги. Лишь осенью 1904 г. иностранный отдел охранки направил в Маньчжурию двух своих опытных сотрудников. Один из них, Гартинг, должен наладить работу контрразведки, а генерал Олктах-Огорович - организовать службу разведки. Но их энергичная работа не спасла положения. После 329 дней осады Порт-Артур перешел в руки японцев.
