Материалы дела Агронома легли в основу повести Юлиана Семенова "ТАСС уполномочен заявить" и одноименного шпионского телесериала, в котором было сохранено и кодовое имя Александра Огородника, данное ему американцами, - Трианон. Александром Огородником советская контрразведка впервые заинтересовалась в 1975 г. Он тогда только что вернулся из длительной командировки в Колумбию, где работал третьим секретарем посольства СССР в этой стране. От Первого главного управления КГБ, занимавшегося внешней разведкой, поступила информация, что в столице Колумбии Боготе американские разведчики предприняли попытку завербовать одного из советских командированных. Эти сведения были получены от источника в местных спецслужбах, которого американцы привлекали к техническому обеспечению операции.
Было также известно, что кандидат на вербовку недавно попал в автомобильную аварию. А ранее он часто бывал в гостинице "Хилтон", где встречался с некой гражданкой СССР. Кого именно пытались завербовать американцы и чем закончилась операция, было неизвестно. Основываясь на имевшейся информации, КГБ начал проверку всех лиц, которых могли завербовать американцы. В круг подозреваемых попало около 10 человек. Только в посольстве работало трое сотрудников, "порочивших высокое звание советского гражданина", что выражалось в злоупотреблении спиртными напитками, наличии частных контактов с иностранцами, "коммерческой" деятельности и т. п. Эти прегрешения могли быть использованы ЦРУ для шантажа с целью дальнейшей вербовки. В начале 1975 г. подразделение КГБ, занимавшееся радиоперехватом, запеленговало сообщения, касающиеся нового объекта. На их основании был сделан вывод о том, что разрабатываемый агент в настоящее время не женат и имеет отдельную жилплощадь.
В ходе тщательной оперативной проверки контрразведка пришла к выводу о непричастности двоих бывших сотрудников советского посольства в Колумбии к шпионажу. Под подозрением остался только Огородник, которого контрразведчики к тому моменту уже окрестили Агрономом. Александр Огородник был кандидатом исторических наук, специалистом в области экономики, истории и культуры Латинской Америки. Официальная характеристика на третьего секретаря посольства Огородника была, как водится, блестящей: "дисциплинированный, исполнительный работник" и т. д. Однако, по сообщениям многочисленных источников, за ним числилось множество прегрешений. В свое время у него была любовная интрижка с женой одного из сотрудников посольства, которая получила огласку и явилась в конце концов причиной развода с женой. Впрочем, эта история была не единственной, Агроном одновременно крутил романы с женами нескольких сотрудников посольства и торгпредства. Отмечалось его честолюбие, склонность к карьеризму и стяжательству. В начале своей работы в Колумбии Огородник с дипломатической скидкой купил автомобиль "Фиат", который затем перепродал по рыночной цене. Этот случай также получил огласку. Была создана специальная комиссия, и в результате Огороднику пришлось внести разницу от перепродажи (в размере 800 американских долларов) в доход Родины, то есть в посольскую кассу. Одному местному владельцу автосервиса он частенько перепродавал продукты из посольского магазина, в основном спиртные напитки и сигареты, которые сам не употреблял. К тому же у этого владельца автосервиса был родной брат, имевший довольно тесные контакты с сотрудниками посольства США. Наконец, Огородник был членом престижного клуба "Хилтон", располагавшегося в одноименной гостинице, несколько этажей которой занимало американское посольство. А во время недавнего пребывания в Бангкоке Агроном попал в автомобильную аварию... Подозрения у контрразведчиков вызвал еще один факт. Возвратившись из Колумбии, уволенный из МИД Огородник отказался от работы в Институте Латинской Америки АН СССР, куда его приглашали на достаточно солидную должность заведующего сектором. Эта работа, в частности, позволила бы ему написать докторскую диссертацию, материалы для которой он собрал во время загранкомандировки. По сведениям из некоторых "конфиденциальных" источников (в переводе с языка КГБ на общепринятый - от стукачей), академическая работа более соответствовала складу характера Огородника, который не любил бюрократическую иерархию и отсиживание на рабочем месте "от звонка до звонка". Однако он отказался от этого предложения и полгода вообще нигде не работал. Затем, в феврале 1975 г., при помощи влиятельных покровителей он вновь возвращается в МИД и становится вторым секретарем в управлении планирования внешнеполитических мероприятий. Контрразведку настораживало то, что на новом месте Огородник получил доступ к широкому кругу документов особой важности, прежде всего касающихся взаимоотношений между США и Советским Союзом. Оценив совокупность собранных данных, контрразведчики приняли решение о дальнейшей "разработке" Огородника с использованием самого широкого круга специальных мероприятий и средств. Это решение было санкционировано высшим руководством КГБ. Слежка за Агрономом вскоре принесла первые плоды. Во время командировки Огородника в г. Находку были зафиксированы его активные контакты с членами иностранных делегаций (в первую очередь с американцами), прибывшими на симпозиум по проблемам сотрудничества стран Тихоокеанского бассейна. Также был установлен факт наличия у него авторучки-пистолета западногерманского производства и некоторых других специальных средств самообороны. За Агрономом следили и во время его отдыха. КГБ Грузии во время пребывания Огородника вместе с очередной любовницей на отдыхе в Тбилиси и Батуми зафиксировал его встречи со многими ответственными работниками республиканского уровня. После этих встреч, в гостинице, он с применением мер безопасности делал записи своих бесед в блокноте, причем только тогда, когда оставался в номере один. Кроме того, Огородник регулярно тщательно просматривал свои вещи, видимо опасаясь, что в его отсутствие в номере могут провести негласный обыск. После возвращения Огородника в Москву у КГБ не оставалось сомнений в его шпионской деятельности. Однако неопровержимых доказательств этого не было, поэтому строго засекреченная работа по нему продолжалась. Служба наружного наблюдения КГБ в конце 1976 г. зафиксировала регулярные посещения Агрономом парка Победы в Москве. Эти посещения, напоминавшие операции по проведению безличной связи, продолжались и в 1977 г. Накануне одной из поездок в парк Победы Огородник оставил свою "Волгу" на видном месте, расположенном на традиционном маршруте передвижения американских дипломатов. Это было похоже на сигнал, однако о чем именно сигнализировал Агроном, было неясно. Вероятно, это было знаком готовности к очередной встрече. Улики против Огородника собирались постепенно, и из них складывалась более или менее ясная картина. В частности, в дни его посещений парка Победы было отмечено интенсивное перемещение американских дипломатов по Москве. Большинство из них в картотеке КГБ числились сотрудниками американской разведки. Обычно Агроном приезжал в парк поздно вечером и долго бродил по тропинкам, по которым ранее проходили американские дипломаты. Как-то раз он добирался до парка весьма замысловатым маршрутом, при этом делая все возможное, чтобы выявить наличие за собой "хвоста". Контрразведчики ждали удобного момента для негласного проникновения в комнату, где проживал Огородник. Наконец, когда он на длительное время уехал из Москвы, а его соседка по квартире также отсутствовала, такая возможность представилась. В его комнате установили специальную аппаратуру, и том числе камеру для наблюдения. Был проведен тщательный обыск, в ходе которого, впрочем, не удалось обнаружить никаких документов или предметов шпионского оснащения. Однако был найден портативный радиоприемник с вмонтированным кассетным магнитофоном, который, по мнению экспертов, был вполне пригоден для приема передач от зарубежного разведцентра. Были найдены также записи, свидетельствующие о его многочисленных связях.
Вернувшись из поездки, Агроном немедленно проверил порядок расположения предметов в своей комнате. Особенно тщательно он осмотрел две книги, в которые были вложены листы бумаги и конверты. Затем взял с письменного стола электрический фонарь, вставил батарейки и стал производить с ним странные манипуляции. Листы, которые держал Огородник, могли оказаться специальной бумагой для нанесения тайнописи, однако это были только предположения. Неопровержимых доказательств его шпионской деятельности попрежнему не было. По ряду признаков сотрудники КГБ заключили, что Агроном готовится к очередной связной операции с американцами. Через пару дней сомнения контрразведчиков окончательно рассеялись. В тот июньский день Огородник вернулся домой поздно вечером. Сев за стол, он взял уже упоминавшийся электрический фонарь и, отвернув заднюю крышку, достал из него одну батарейку. Аккуратно сняв с нее бумажную обертку, отвинтил верхнюю часть и извлек из тайника прозрачную пленку. Затем долго изучал ее над листом бумаги, повидимому читая текст. Узнав местонахождение тайника, сотрудники КГБ решили как можно быстрее ознакомиться с ним. И вскоре представился случай для второго проникновения в комнату Агронома. На микропленках, находившихся тайнике, были написанные по-русски инструктивные письма ЦРУ, план связи с агентом по имени Трианон (такое кодовое имя Огороднику присвоили американцы), расписание агентурных передач и схемы мест закладки тайников и установки сигналов. Выдержки из посланий агенту Трианону: "Благодарим за Ваш пакет в мае. Ваше краткое изложение документа "А" было очень ценным и сразу показано на высшем уровне нашего правительства..." "...Ваша работа продолжает быть чрезвычайно важной в нашем понимании советской политики и формулировки наших подходов. Благодарим Вас за отличный выбор материалов, особенно материалы о КНР и США..." "Лично рискуя, Вы много сделали для нас и в пользу нашего общего дела.. Сообщаем вам, что высшие инстанции тронуты Вашей поддержкой их позиции и выразили искреннюю благодарность Вам..." "...В этом пакете 2000 рублей, по 1000 за июнь и за июль... вознаграждение с января по июнь 1977 г. по 10 000 в месяц - 60 000 американских долларов. Общий итог - 319 928,91 долларов". Это являлось неопровержимым доказательством шпионской деятельности Огородника в пользу США. С резидентами американской разведки в Москве он поддерживал конспиративную связь. Учитывая, что дальнейшая деятельность Агронома-Трианона могла нанести существенный ущерб (а суммы вознаграждений говорили о том, что он поставлял действительно важную информацию), было принято решение о его немедленном аресте. Огородника задержали вечером 21 июня 1977 г. Сотрудники КГБ без оружия поджидали его во дворе у подъезда дома, расположенного на Краснопресненской набережной. Все произошло тихо. Огороднику объявили, что он арестован по обвинению в измене Родине в форме шпионажа в пользу США; в присутствии понятых был проведен обыск, в ходе которого было обнаружено все шпионское оснащение. Были изъяты микрофиши с инструкциями по осуществлению связи, шифровальные таблицы и материалы, подготовленные Огородником для передачи американцам в ходе предстоящей тайниковой операции. По-скольку улики были неопровержимыми, Огородник не стал отрицать своей вины. Более того, он добровольно указал тайник в гараже, где хранился контейнер в виде булыжника с полученными от американцев материалами. В этот контейнер была предусмотрительно вложена записка на русском языке следующего содержания: "Внимание! Товарищ! Ты случайно проник в чужую тайну, подобрав чужой пакет и вещи, которые были предназначены не для тебя. Оставь деньги и золото у себя, но не трогай других вещей в пакете, чтобы не узнал слишком много и не подвергнул свою жизнь и жизнь твоих близких опасности. Возьми вещи, которые представляют для тебя ценность, а остальное содержимое и пакет выброси в реку, в любое глубокое место, и забудь обо всем. Никому не говори о твоей находке, иначе ты только подвергнешь себя и твоих близких большим неприятностям. Ты предупрежден!!!" Затем Огородник пожелал собственноручно написать показания о своей шпионской деятельности. Он не торопясь сел за письменный стол, взял лист бумаги и ручку, которая лежала рядом и на которую никто из бдительных оперативников КГБ не обратил ни малейшего внимания. Огородник написал несколько строчек своего покаянного признания, после чего остановился и на некоторое время застыл, в его взгляде была какая-то отрешенность. Затем внезапным быстрым движением поднес ручку ко рту и надкусил колпачок. Практически сразу после этого Огородник начал медленно сползать на пол. В колпачке не замеченной оперативниками ручки находился яд. Все предпринятые на месте действия и усилия прибывшей через несколько минут бригады "скорой помощи" оказались тщетными - яд был очень сильным. Огородник, не приходя в сознание, скончался в 4 часа утра в машине на пути к институту Склифосовского. В больницу привезли уже его посиневший труп. Причем врачи, проводившие позднее судебно-медицинскую экспертизу, не смогли определить, каким именно ядом он отравился. Лишь значительно позднее на основании материалов, попавших к КГБ, было сделано предположение, что яд, принятый Огородником, был создан на основе сильнейшего "экзотического" яда кураре. Запись, сделанная Огородником в своем дневнике 13 апреля 1977г.: "...У меня характер борца, сильная воля, честность, преданность идеалам свободы, смелость. Наконец, незаурядная профессиональная подготовка и редкая по своему богатству самыми сложными событиями жизнь... Я никогда не переживал так сильно, как вчера, так как теперь я человек, который давно для себя решил, что не умру дряхлеющим и постели... Я вдруг начал бояться больше, чем надо, опасности...". Как выяснилось в дальнейшем, ядовитое вещество Огороднику передали американцы по его собственной просьбе. По имеющимся данным, помимо самоубийства, он использовал его еще один раз. С ведома американцев Огородник отравил свою любовницу Ольгу С., которая стала опасной, потому что "слишком много знала". Впрочем, вскоре после этого убийства он завел новый роман. На этот раз его любовницей стала дочь бывшего помощника Генерального секретаря ЦК КПСС, ставшего к тому времени секретарем ЦК, Константина Русакова. Принято, что дело явно шло к заключению брака. И только арест и смерть Огородника помешали этому. Можно только вообразить, сколь ценным агентом стал бы Трианон, если бы этот брак состоялся. Практически сразу вслед за самоубийством Агронома дешифровальной службе удалось прочесть многочисленные послания американской разведки своему агенту. В руки КГБ попали схемы связи, расписание радиопередач, описание 30 тайников и мест установки сигналов. Кроме того, служба радиоконтрразведки смогла точно определить канал связи из разведцентра ЦРУ во Франкфурте-на-Майне. Были выяснены и обстоятельства вербовки Огородника. Американцы умело сыграли на его слабости к женскому полу. В качестве "наживки" использовали эффектную испанку Пил ар Суарес Баркала, сотрудницу колумбийского института культуры. Американцы активно использовали ее для выполнения деликатных поручений. Огородник был очарован ею, их встречи проходили в том самом отеле "Хилтон" и, разумеется, снимались скрытой камерой. Ну а завершение операции особого труда не составляло. Несмотря на смерть Огородника, КГБ принял решение продолжить операцию с целью разоблачения американских разведчиков, действовавших в Москве и поддерживавших связь с Трианоном-Агрономом, по возможности взяв их с поличным. Основная проблема состояла в том, чтобы сохранить в тайне арест и гибель Огородникам. Изучив документы, найденные в комнате шпиона, удалось выяснить, что очередная тайниковая операция была запланирована на 28 июня в месте под кодовым наименованием "Лес". Координаты тайника указаны не были, но имелась подсказка: американцы рекомендовали агенту подходить к тайнику со стороны Можайского шоссе. Контрразведчики сделали вывод, что "Лес" находится на территории парка Победы. Было известно, что перед выходом на операцию Огородник припарковывал свою "Волгу" в заранее обусловленном месте, однако о точном его расположении оставалось только догадываться. Были известны традиционные маршруты передвижения американцев и самого Агронома. Было выбрано наиболее вероятное место стоянки, на которое загримированный под Огородника сотрудник КГБ и припарковал машину. Парк Победы и все подъездные пути к нему были основательно перекрыты. Все участвовавшие в мероприятии сотрудники КГБ находились в состоянии "повышенной боеготовности". Однако дальше произошло нечто поистине феерическое. В КГБ почему-то решили, что разведчик непременно должен быть мужчиной, а вместо него зловредные американцы направили резидентку Марту Петерсон, которая к тому же приехала на общественном транспорте. Оперативники, дежурившие в парке, ее видели, но за иностранку не признали, а потому не обратили особого внимания. Петерсон заложила контейнер в виде сосновой ветки и стала ждать. Немного прогулявшись и не обнаружив ответной закладки от Огородника, она спокойно забрала ветку и удалилась.
Все эти пикантные подробности выяснились, когда была расшифрована следующая радиограмма из Франкфурта: "У "Лес" 28 июня были зрители. Ясно, почему Вы не подобрали наш пакет и 23.40. Используем "Сетунь" в то же время..." Позднее, на завершающем этапе операции, было перехвачено другое послание от американцев, позволившее выяснить еще ряд немаловажных деталей. Приведем выдержку из него (орфография оригинала): "Мы положили наш пакет для вас у "Лес" 22-50 28-го июня без затруднений, когда никого не было. Однако, возвращаясь к "Лес" 23 - 30 ч. наш офицер увидел автомобиль около "Лес", а также человека, проходящего через лес. Наш офицер подождал, пока человек и автомобиль уехали, а потом подобрал лат пакет. Мы не увидели нашу банку у "Лес" и предположили, что из-за этих зрителей не могли подойти к "Лес", чтобы подобрать наш пакет и оставить ваш пакет. Увидев ваш сигнал у "Колоннада" (а не "Прогулка"), мы предположили, что вы не хотели возвратиться в "Лec" и что вы ждали дальнейшей инструкции от нас по радио. Хотя мы уверены, что "Лес" еще безопасное место, мы решили, что будет лучше, если наш двусторонний контакт произойдет у "Сетунь" во избежании таких проблем, как у "Лес". Таким образом, у КГБ оставался еще один шанс. Американцы предлагали обменяться шпионскими материалами 15, 19 или 21 июля, а накануне акции Огородник должен был поставить сигнал губной помадой в месте "Дети" или припарковать машину на "Паркплаце". Изучив все изъятые и перехваченные материалы, сотрудники КГБ пришли к выводу, что под кодовым названием "Сетунь" имеется в виду Краснокалужский железнодорожный мост через Москву-реку (неподалеку от Лужников). Место находится на достаточном удалении от жилого массива, а вечером на мосту практически не бывает пешеходов. Спрятаться на нем невозможно. К тому же при возникновении малейшей опасности от контейнера было легко избавиться, выбросив его в воду. Тайник был расположен в одной из тумб на краю моста. КГБ удалось разместить двух сотрудников группы захвата рядом с этим местом. Для этого к подъемному крану у моста подвесили специально изготовленный люк, из которого при необходимости можно было быстро выскочить на мост. Оставалась серьезная проблема - вычислить место постановки сигнала "Дети". На основании тщательного анализа всех имевшихся данных в КГБ пришли к выводу, что "Дети" - это дорожный знак на пересечении Ленинского проспекта и улицы Крупской. Сигнал был выставлен вечером 14 июля, а следующим утром его прочла Марта Петерсон, проехавшая на своей машине в непосредственной близости от него (об этом сообщила служба наружного наблюдения). " Парк Победы и все подъездные пути к нему были основательно перекрыты. Все участвовавшие в мероприятии сотрудники КГБ находились в состоянии "повышенной боеготовности". Однако дальше произошло нечто поистине феерическое. В КГБ почему-то решили, что разведчик непременно должен быть мужчиной, а вместо него зловредные американцы направили резидентку Марту Петерсон, которая к тому же приехала на общественном транспорте. Оперативники, дежурившие в парке, ее видели, но за иностранку не признали, а потому не обратили особого внимания. Петерсон заложила контейнер в виде сосновой ветки и стала ждать. Немного прогулявшись и не обнаружив ответной закладки от Огородника, она спокойно забрала ветку и удалилась. В тот день наружное наблюдение велось за всеми сотрудниками американского посольства, подозреваемыми в связи с Агрономом, в том числе и за самой Петерсон. Два сотрудника укрылись в люке на мосту. Две дополнительные группы захвата разместились в Лужниках и на расположенной неподалеку бензоколонке на Саввинской набережной. Чтобы не выходить в радиоэфир, который почти наверняка прослушивался американцами, были протянуты телефонные кабели, связывавшие отдельные группы участников с командным пунктом. Марта Петерсон, с тщательно уложенной прической и одетая в яркое платье, около 8 часов вечера села в машину, припаркованную возле ее дома, и доехала до кинотеатра "Россия". Вышла она из машины уже в брюках, темной блузке и с распущенными волосами. Хотя она совершенно не знала русского языка, по внешнему виду теперь ничуть не отличалась от средней москвички. К месту тайника Петерсон добиралась общественным транспортом Описание разведчицы было немедленно передано оперативной группе. Незадолго до 23.00 Петерсон находилась в непосредственной близости от места закладки контейнера под кроной дерева (ее заметили с одного из наблюдательных постов). Прогулку по Краснокалужскому мосту приятной не назовешь, особенно когда по нему идет поезд: узкая пешеходная дорожка прямо-таки ходит ходуном, а темнота только добавляет остроты ощущениям. Но Петерсон, некоторое время подождав под деревьями, не торопясь направилась к мосту и стала подниматься по ступенькам. В какой-то момент она несколько замедлила свой подъем, к чему-то внимательно прислушиваясь. Внезапно тишину ночи разорвал вой сирены - к бензоколонке на набережной лихо подкатили две милицейские машины. Петерсон остановилась... Но к милиционерам быстро подбежали дежурившие рядом с бензоколонкой сотрудники КГБ и "убедили" их удалиться. Американка продолжила восхождение на мост. Приблизившись к тайнику, она достала из сумочки какой-то предмет и положила его в нишу башни. Оперативники, засевшие в люке, тут же выскочили и задержали американку. Надо отметить, что при задержании она оказала яростное сопротивление и громко неистово кричала, что это провокация. По-видимому, Петерсон своим криком хотела предупредить Трианона-Огородника об опасности. Американская разведчица несколько успокоилась только в машине, по пути к приемной КГБ на Кузнецком мосту. Однако было видно, что она глубоко переживает провал операции. В помещении приемной она даже в какой-то момент упала в обморок, но затем быстро взяла себя в руки. Вскоре прибыл специально приглашенный через МИД СССР американский консул в Москве Гросс. Он удостоверил личность задержанной, после чего в его присутствии был вскрыт захваченный контейнер. В нем содержались микрофиши с инструкциями, миниатюрные фотоаппараты для пересъемки документов, бумага для нанесения тайнописи, деньги, золотые украшения и спецрезервуар с новой порцией яда. У По факту задержания Петерсон был составлен протокол, подписать который американская сторона отказалась. Затем Петерсон была отпущена, а на следующий день ее объявили персоной нон грата. В связи с ее действиями посольству США был заявлен протест. В ходе этой операции КГБ получил ценные сведения о технологии, используемой ЦРУ при проведении шпионских операций, а также новейшие оперативно-технические средства. Эта информация принесла весьма существенную пользу советской контрразведке.
