«Ночь длинных ножей» (нем. Nacht der langen Messer; Путч Рёма — нем. Röhm-Putsch) — расправа Гитлера над штурмовиками СА, произошедшая 30 июня 1934. Кодовое название — «операция Колибри». Поводом для расправы послужила нелояльность штурмовиков во главе с Эрнстом Рёмом и подозрение в подготовке путча.
Предпосылки
Уже через несколько месяцев после «национальной революции» (назначения 30 января 1933 года А.Гитлера рейхсканцлером) в рядах штурмовых отрядов стало расти недовольство. Всё более распространённым становилось мнение о предательстве Гитлера и необходимости второй «истинно социалистической» революции под руководством Грегора Штрассера и Эрнста Рёма. Именно штурмовиков готовили для свержения Веймарской республики вооружённым путём. Именно они явились главной силой Пивного путча в 1923 году. К началу 1933 года их число возросло до 600 тысяч человек, а к концу до 3 миллионов. Они были вооружены винтовками и пулемётами. Их вождём был Рём, а не Гитлер. Но придя к власти конституционными методами, НСДАП не знала, что делать со штурмовыми отрядами (СА). Перед ними ставилась задача воспитания молодёжи. Предполагалось слияние рейхсвера со штурмовыми отрядами и последующее создание национал-социалистической народной армии.
Эрнст Рём (справа) с Куртом Далюге и Генрихом Гиммлером в агусте 1933
Рём предполагал, что эта армия будет создана на основе СА, а он её возглавит. Однако офицеры рейхсвера не признавали Рёма, а президент Гинденбург не подавал ему руки. Между руководством СА и рейсхвера развернулась борьба за власть будущей народной армии. Руководство последнего боялось повторения «большевистского» сценария с полной ликвидацией старой армии и созданием новой.
Преимущество в этой борьбе было поначалу на стороне Рёма, так как у него была в распоряжении группировка, многократно превосходящая по численности рейхсвер. В составе СА было пять армий и 18 корпусов, во главе со штабом из бывших офицеров. В СА была введена уставная дисциплина по армейскому образцу. Поэтому военные видели в СА пополнение своих рядов после снятия версальских ограничений и введения всеобщей воинской обязанности.
И хотя рейхсвер и СА объединились по приказу Гитлера, до полного единства было ещё далеко. В то время, как Рём собирался включить рейхсвер в состав штурмовых отрядов, генерал фон Райхенау планировал, в свою очередь, пополнить армию годными к строевой службе штурмовиками, а самого Рёма оставить не у дел. Он предложил, чтобы СА создали пограничную охрану на границе с Польшей по милицейским принципам, а также с помощью рейхсвера осуществляли допризывную подготовку.
Маршевой манёвр штурмовиков 1932
В мае 1933 г. было достигнуто соглашение между СА и рейхсвером о подчинении СА, СС и организации «Стальной шлем» военному министерству. Обергруппенфюреру СА Фридриху Вильгельму Крюгеру поручалось ежегодно готовить с помощью рейхсвера 250 тыс. штурмовиков, а Рёму — вовлечь в СА военизированные подразделения правых партий, в первую очередь — «Стальной шлем».
Фон Райхенау предполагал, что после слияния со «Стальным шлемом» в СА Рём и его сторонники окажутся в меньшинстве. Однако его расчёты не оправдались: в штурмовые отряды были приняты только 314 тыс. членов «Стального шлема», а отряды были разделены на три части во главе с активными членами СА. После этого Рём, заявляя о 4,5 млн сторонников, потребовал руководящих постов в пограничной охране и контроля над военным складами в Восточной Германии. В ответ руководство рейхсвера объявило об отказе от милицейского принципа комплектования армии и переходе с декабря 1933 г. на всеобщую воинскую повинность. В свою очередь Рём, будучи министром без портфеля и опираясь на позицию Франции о необходимости формирования армии в Германии по милицейскому принципу, вступил в контакт с французским военным атташе в Берлине, а в феврале 1934 г. направил свои требования в письменной форме руководству рейхсвера. Генерал-полковник фон Бломберг вынужден был констатировать на одном из совещаний:
Рём считает, что оборона страны должна быть прерогативой СА, рейхсверу же следует поручить функции осуществления допризывной военной подготовки.
Фон Бломберг обратился за помощью к Гитлеру, который сочувствовал идеям Рёма, но в то же время понимал, что без военных не сможет осуществить свои экспансионистские планы. Не решаясь отказать своему старому боевому товарищу, Гитлер пытался примирить враждующие стороны. 28 февраля 1934 г. он пригласил руководство СА и рейхсвера в зал заседаний военного министерства, произнёс перед ними речь о необходимости сохранения мирных отношений. Затем фон Бломберг и Рём подписали соглашение, по которому защитником рейха объявлялся рейхсвер, а СА обязалась вести допризывную и резервистскую подготовку. На следующий день в штаб-квартире Рёма состоялась церемония примирения.
Но едва церемония закончилась, Рём заявил во всеуслышание:
То, о чем объявил этот ефрейтор, нас не касается. Я не собираюсь придерживаться соглашения. Гитлер вероломен и должен отправиться, по крайней мере, в отпуск. Если он не с нами, то мы сделаем своё дело и без Гитлера.
Командующий армией СА в Ганновере Виктор Лутце посчитал подобные речи признаком государственной измены и доложил об этом Рудольфу Гессу, а после того, как убедился, что тот ничего не предпринимает — непосредственно Гитлеру. Реакция Гитлера была вялой:
Надо обождать и посмотреть как будут развиваться события.
Не получив от Гитлера внятного ответа, Лутце обратился к генерал-майору фон Райхенау и показал ему проект своего письма на имя Рёма о недопустимости ведения кампании против рейхсвера. Фон Райхенау, уже ведший в то время тайные переговоры с Гейдрихом о физической ликвидации руководства СА, поблагодарил Лутце, а после того, как тот ушёл на приличное расстояние и не мог слышать его слова, сказал одному из приближённых офицеров:
Лутце не опасен, тем более, что он может стать начальником штаба.
Подготовка
В конце апреля 1934 г. началась подготовка к расправе над руководством штурмовиков. В то время как Гиммлер объезжал подразделения СС и морально готовил личный состав к предстоящему выступлению, Гейдрих собирал информацию, которая могла бы доказать Гитлеру и германскому генералитету «преступные замыслы» Рёма. В этом ему помогали обергруппенфюрер СА Фридрих Вильгельм Крюгер, бывший также унтерштурмфюрером СС, почётный фюрер СА Фридрих Граф, генерал-лейтенант Вильгельм Адам. Но полученная информация свидетельствовала лишь о нескольких складах вооружения и недовольных высказываниях некоторых фюреров СА. И не было ничего, что бы свидетельствовало о подготовке выступления. Более того, Рём сообщал в правоохранительные органы об антиправительственных высказываниях, в том числе и бывшего канцлера Курта фон Шлейхера.
У штурмовиков не было намерения устраивать путч или неповиновение. Зажигательные речи Рёма о необходимости «второй революции национал-социализма» имели своей целью лишь оказание давление на Гитлера, чтобы он стал более сговорчивым. Однако окружающие воспринимали эти выступления, как руководство к действию. Офицеры рейхсвера были согласны с начальником абвера капитаном 1 ранга Конрадом Патцигом, который считал, что целью СА является вытеснение рейхсвера. И поэтому генерал фон Райхенау, увидев в Гейдрихе единомышленника, предоставил ему казармы, оружие и транспорт для проведения операции.
Подготовка шла полным ходом. Уже в начале июня под руководством оберфюрера СС Теодора Эйке проводилась практическая отработка действий с переброской в Мюнхен, Лехфельд и Бад-Висзе. Мобилизация была проведена в Баварии, Берлине, Силезии и Саксонии, которые Гейдрих считал местами наиболее вероятных столкновений.
Затем очередь дошла и до составления списков. Здесь Гейдриху пришла идея о том, что устранить можно не только руководство штурмовых отрядов, но и противников нового режима. При составлении списков стали возникать коллизии: кандидатура, включённая одним составителем, исключалась другим. Так, Геринг добился исключения из расстрельных списков бывшего начальника прусского гестапо Дильса, который сам составлял свой список; Гейдрих настаивал на ликвидации обергруппенфюрера СА Августа Шнайдхубера, против чего был шеф баварской СД Вернер Бест.
Но вдруг осуществление плана оказалось под угрозой. 4 июня после многочасовой беседы Гитлера и Рёма было принято решение отправить с 1 июля всех штурмовиков в месячный отпуск, а 8 июня в «Фёлькишер Беобахтер» было опубликовано официальное сообщение о том, что Рём по состоянию здоровья пройдёт курс лечения в Бад-Висзе, после чего вернётся к выполнению своих обязанностей. Руководство рейхсвера восприняла это как признание Рёмом своего поражения. Гейдрих был в панике, поскольку находящихся в отпуске штурмовиков нельзя было обвинить в организации государственного переворота. Между тем всё было готово, осталось только выяснить отношение Гитлера.
А Гитлер был не против, занимая при этом двойственную позицию: с одной стороны он поддерживал штурмовиков, а с другой — идея роспуска СА его устраивала. Но он не мог ни потребовать самороспуска, ни даже отказать Рёму в выполнении его требований. Обычно в таких случаях Гитлер делал так, что его проблемы решал кто-то другой: он отсылал Рёма к министру финансов графу Шверину фон Крозигу, зная, что тот наверняка откажет. Поэтому когда Геринг, Гиммлер и Гейдрих заявили, что смогут решить проблему, Гитлеру эта идея понравилась. Дальнейшие события укрепили его уверенность в правильности выбора.
17 июня вице-канцлер фон Папен в выступлении перед студентами Марбургского университета обрушился на лиц, «действующих своекорыстно, бесхарактерно, неискренне и не по-рыцарски, нагло прикрываясь лозунгами немецкой революции». В его речи прозвучали слова «смешение понятий», «жизненная необходимость», «жестокость», «ни один народ не в состоянии постоянно поддерживать восстание в низах», «методы террора, применяемые властями рейха», «необходимость принятии решения, будет ли новая немецкая империя христианской или же окажется под влиянием сектантства и полурелигиозного материализма».
Эта речь продемонстрировала Гитлеру, что консервативная буржуазия находится в оппозиции к национал-социалистам. Он даже начал опасаться союза штурмовиков и буржуазии. И вскоре эти опасения подтвердились.
Гестапо сообщило, что Вернер фон Альвенслебен, управляющий «Союза по защите западноевропейской культуры» выдвинул кандидатуру сына кайзера Вильгельма II — группенфюрера СА принца Августа Вильгельма Прусского — в качестве преемника фон Гинденбурга на посту рейхспрезидента. Существовала вероятность, что генералитет поддержит принца.
Гитлер, надеявшийся после смерти фон Гинденбурга объединить посты президента и канцлера и стать фюрером и рейхсканцлером, нанёс 21 июня визит в его резиденцию Нойдек, чтобы лично проверить состояние здоровья и определить, сколько времени у него осталось для решения вопроса о власти. На лестнице он встретил фон Бломберга, который ему сказал:
Необходимо срочно восстановить внутренний мир в рейхе. Радикализму не место в новой Германии.
Тем самым, он дал понять, что условием поддержки рейхсвера является устранение Рёма. И на обратном пути в Берлин Гитлер принял окончательно решение о проведении «Ночи длинных ножей».
